Мэри сонно подумала, что Пат, должно быть, очень тяжелый и как же силен Ред Стоун, если он в состоянии выслушать всю эту длинную речь, не спуская мальчика с рук. И почему это здесь профессиональный наездник падает с лошади по кличке «Вертунья». Слава Богу, что она не увлекается конным туризмом!
— Спокойной ночи, Мэри, — неожиданно сказал Ред Стоун и направился к лестнице, ведущей, вероятно, в личные апартаменты. — Возможно, я еще позвоню вам, чтобы поблагодарить. Если вам что-то нужно, скажите Педро.
Он улыбнулся, но как-то мимоходом, и это не было похоже на окончательное прощание.
Мэри зачарованно смотрела вслед мужчине, чью бывшую подругу и будущую жену она усердно изображала сегодня вечером.
Потом негромко рассмеялась. Ах, Ред, подумала она. При всей безупречной внешности и у него обнаружился недостаток. Она заметила, что ноги у него кривоваты.
Ну да, ведь он ковбой. И ей даже не пришлось желать, чтобы он шел к черту, потому что он и так ушел.
Из ее жизни.
Жаль…
Жаль? Нет, так лучше. Потому что ей внезапно почудилось, будто она побывала в пасти у льва.
Мэри, получив номер с «джакуззи», не устояла против соблазна воспользоваться такой роскошью и вдобавок даже заказала у Педро стакан белого вина. Ред тоже успел принять душ и натянул привычные джинсы и свитер. Он взял гитару, не изменяя привычке заканчивать день музыкой. Обычно в течение дня он обязан был выслушивать всякую чушь, которую несли туристы, и ему нужны были эти минуты, чтобы прийти в себя перед сном.
Инес тем временем хлопотала вокруг Пата. Мальчик даже не проснулся, когда мексиканка раздевала его.
Взгляд Реда скользнул по коллекции мексиканских и индейских статуэток, стоявших на карнизе большого мансардного окна, смотревшего вниз на конюшни. Мэри очень восхищалась Санчо Хуаресом, поэтому лучше всего, наверно, вручить ей работу этого скульптора. Подарить, что ли, группу из трех женщин — индейской, мексиканской и англо-американской, как здесь называют потомков европейских поселенцев?
Он встал и взял в руки небольшую композицию. Можно было бы написать еще и письмецо и передать подарок через Педро. «Милая Мэри, разрешите мне в благодарность за этот день…» Или что-то в этом роде.
Нет, лучше позвонить.
Поскольку ближе всего находилась спальня, он пошел к аппарату у кровати. Включил лампу на ночном столике и улыбнулся «Маленькой деве», терракотовой статуэтке, тоже изваянной Санчо Хуаресом. Ред любил эту фигурку. Она изображала девушку, формы которой еще сохранили некоторую угловатость подростка, но женщина в ней уже угадывалась. Самым пленительным была линия затылка, переходящая в длинную спину и заканчивающаяся прелестными округлостями. Санчо Хуарес ни за что не хотел расставаться с оригиналом и только под давлением Реда согласился сделать единственную копию.