— Он собирается жениться в конце года. — И потом, это не имело бы никакого значения.
— На тебе? — спросила она, шокируя меня.
— Нет, на еще одной эльфийке.
Тритон откинулась на спинку, притянув тарелку с печеньем поближе к себе.
— Много эльфов. Я не понимаю этого. Ты освободила нас от Ку’Сокса, только для того, чтобы поработить нас снова.
Я покачала головой, представив, как это могло бы быть: Трент на моих простынях, его руки на моей коже, ощущение его мышц под моими пальцами. Вздохнув, я стряхнула с себя эту картину, надеясь, что Тритон не смогла увидеть мурашки на коже.
— Он знает, как освободить вас от проклятья.
— И он все еще этого не сделал, — мягко сказала она. — Это не имеет значения. Я не думаю, что теперь мы могли бы оставить нашу тюрьму, даже если бы разорвали стены пространства. Мы как светлячки в банке. Наклонив голову, она взяла стоящую рядом банку и стала ее разглядывать. — В любом случае, что ты делаешь со всеми этими банками?
Обеспокоенная, я посмотрела на Трента и Ала, а она постучала по столу.
— Я присматриваю за ними, — резко сказала она. — Что ты делаешь с банками?
Испытывая жалость, я сказала:
— Это ты была занята теми банками. Пыталась поймать светлячков.
Разочарованная, она откинулась на кресле, отстранившись.
— Я не помню, — выдохнула она, протягивая мне банку. Стекло, казалось, подрагивало в моих пальцах, а она взяла себя в руки, когда отдала ее. — Я так рада нашей беседе.
Я вздохнула с облегчением и каплей беспокойства. Я узнала все и ничего.
— Я тоже, — сказала я, когда вставала, все еще держа банку в руках. Где-то между тем, как мы сели и настоящим моментом, она оделась в длинное ниспадающее белое платье, которое хорошо бы смотрелось рядом с Алом в костюме британского лорда.
— Иди, забери своего эльфа у Ала, прежде чем глупый демон убьет его. Ты сама этим насладишься, — сказала она. — И, милая, убедись, что переспишь с ним до того, как сделаешь это. Эльфы знают, для чего хороша магия.
— Н-но ты сказала… — пробормотала я, потрясенная, когда почувствовала, как кто-то потянул линию через меня, и она исчезла, оставив пляжный зонтик и испортившийся чай гнить. Впрочем, печенье она взяла.
Вздохнув, я посмотрела на Ала и Трента, они оба молчали, ожидая меня.
— Это так запутано, — прошептала я, когда начала путь к ним, засунув пустую банку под мышку.
Испарина смешалась с красной пылью, Трент попытался ухватить меня за локоть, и я дернулась от него.
— Если ты еще когда-нибудь нападешь на Ала, я не буду с тобой разговаривать, — произнесла я.
Удовлетворенно пыхтя, Ал подкрался ближе, его запах жженого янтаря стал подавляющим.