У нее была страница с расчетами, и я поверхностно просмотрела их.
— И? — спросила я, и она переместила мышку, поднимая новую карту.
— Прошлой ночью волна, которая закончилась в Лондромете, была прямой. Та, что проникла этим утром на рассвете, была такой же, но следы немного отличались. Она рассеялась, прежде чем добралась до церкви, — сказала Айви. — И так как большинство внутриземельцев спало…
— Я — нет, — сказал Дженкс, Айви вздохнула, вытаскивая новую карту.
— Большинство внутриземельцев, которые используют магию, тогда спали, и это не было заметно. Но если посмотреть на ту, которая застала тебя на поле для гольфа, а потом на ту, которая была на мосту, то можно увидеть что они сдвинулись.
Мои глаза сузились, когда она нарисовала линию, делая небольшое отклонение видимым. Если это продолжит сдвигаться с первоначального пути, то оно полностью пропустит мост.
Айви притихла, когда посмотрела на меня.
— Рейчел, они следуют за тобой. Все они.
Меня прошиб ледяной холод.
— О, черт возьми, нет! — сказала я, быстро встав, когда глаза Айви вспыхнули черным, в ответ на мой страх. — Ты хочешь сказать, что что-то выходит из линии и охотится за мной? — сказала я, указывая свободной рукой на монитор.
Но Айви просто продолжала сидеть, спокойная и расслабленная, ручка снова вернулась к ней в зубы.
— Оно не очень быстро реагирует. После того как ты покинула поле для гольфа, у него заняло почти десять минут на то, чтобы понять, что ты ушла, и последовать за тобой.
Чувствуя себя мерзко, я уставилась на карту, желая, чтобы Айви не была такой чертовски хорошей в своей работе. Дженкс завис между нами.
— Это больше похоже на слизняка, следующего за солнцем.
Дженкс пожал плечами.
— У тебя такая же подпись ауры как у линии. Может быть, оно просто пытается вернуться в линию. Что бы это ни было.
— Ты думаешь, что оно живое?
Они ничего не сказали, и я подавила дрожь. Я не знала, нравится ли мне это больше, чем пытающиеся изменить мир Свободные Вампиры.
— Мне нужно позвонить Алу. Где мое зеркало вызова?
Дженкс повернулся в воздухе, чтобы посмотреть на фасад церкви. Он пронесся стрелой, и с фасада раздалось знакомое звучание удара тяжелой дубовой двери о косяк, затем раздался гневный женский голос.
— Где мои дети!
О, Боже. Эласбет. Я покраснела, когда вспомнила наш последний поцелуй с Трентом.
— Ты когда-нибудь слышала, что нужно стучать? — сказал Дженкс, его голос был едва слышен с такого расстояния, но он становился громче, когда тот приближался. — Эй! Ты не можешь просто вламываться сюда!
Я вышла из-за центрального стола с зеркалом вызова в руках.