Почти сразу же он увидел сверток, спрятанный в шине. В наволочку из отеля «Гиллеспи» были завернуты паспорт Амелии Левен, ее водительские права, банковские карты и ключи от дома. Сим-карту она положила в маленький чехольчик, свой «блэкберри», который обычно не выпускала из рук, – в плотный бумажный конверт с защитной пузырчатой пленкой внутри, а триста фунтов скрепила резиночкой.
Том положил сим-карту и «блэкберри» в карман пальто и осмотрел всю машину. Амелия почти не ездила в ней, это он понял сразу. Под ногами на водительском месте все еще лежала бумага с логотипом Avis, даже не измятая, и лишь чуть-чуть испачканная туфлями Амелии. Том вернул на место запаску, сунул зонт, ботинки и наволочку в багажник и закрыл автомобиль. Потом поднялся наверх, прошел триста метров на восток по бульвару Дюбошаж и позвонил в дверь отеля «Гиллеспи».
– Ну что, теперь вы готовы ко сну? – Пьер взглянул на часы на своем запястье, словно плохой актер.
– Готов, – подтвердил Том и едва удержался, чтобы не изобразить зевок в ответ. – Не могли бы вы оказать мне услугу?
– Конечно, месье Юниак.
– Не нужно будить меня утром. Я отменяю свою просьбу. Кажется, мне понадобится больше чем три часа сна.
Но уснуть Томасу Келлу все же не удалось.
Он постоял под душем, забрался в постель и попытался отрешиться от всех событий сегодняшнего дня, хотя это и было нелегко – они прокручивались в голове, как бесконечный фильм. Он позвонил Маркуэнду, узнать, нет ли новостей насчет французского мобильного номера, и запросил у техподдержки помощи по сим-карте «блэкберри». Было уже начало пятого. Том знал, что Маркуэнд должен перезвонить еще до семи и что в Челтнеме разберутся с номером уже через пару часов. Не было смысла даже закрывать глаза.
Комната отчего-то казалась ему странно чужой – полная тишина, приглушенное освещение. Том вдруг особенно остро ощутил собственное одиночество – сильнее всего с тех пор, как он покинул Воксхолл-Кросс. Как это часто случалось по ночам, он снова подумал, что всегда знал только одну жизнь, один способ существования, дорогу, идущую отдельно от всех прочих. Иногда Том чувствовал, что весь он, вся его личность сформировалась и выросла из одного-единственного таланта, способности скрываться и обманывать. Он даже не помнил, кем был до того, как в один прекрасный день, когда ему исполнилось двадцать, к нему обратились с интересным предложением.
Что же стало с жизнью, о которой он мечтал? С теми обещаниями, что он давал себе там, на другом берегу? Тогда Том рассказывал всем и каждому, что собирается написать книгу. Убеждал себя, что пойдет учиться на архитектора. И то и другое вдруг показалось ему настолько абсурдным, что он действительно засмеялся вслух. День за днем с начала года – один серый зимний день за другим серым зимним днем! – он старался вести себя как обычный гражданин, человек, который общается с друзьями, ходит к ним в гости, смотрит футбол, болтает ни о чем с незнакомцами в пабе. Он всерьез намеревался научиться жить по-другому – наверстать упущенное, пересмотреть все фильмы и сериалы на телеканале HBO, прочитать романы и мемуары, которые прошли мимо него. Но мир секретных служб неудержимо манил его к себе. На какое-то время Том даже поверил, что может в конце концов стать отцом, но теперь эта мечта была так же далека от него, как и исчезнувшая неведомо куда Амелия Левен.