— Что с тобой, мой свет во мраке? — спросил Ийерамин у ведьмочки.
Та открыла глаза, резко села и, глядя на меня в упор, вдруг произнесла чуть охрипшим голосом:
— Это нужно сделать как можно скорее…
— Что сделать? — осипшим от испуга голосом спросила и посмотрела на Адриана Генриховича. — Что нужно сделать?!!!
— Инициировать… она опасна… я видела войну… между демонидами… из-за нее.
Мужчины задумчиво уставились друг на друга, затем Адриан чуть крепче сжал мою талию.
— А где Аминаррэн, кстати? — встрепенулся вдруг брат-близнец шефа, покрутив в руке свой жезл.
— Почему я опасна? — растерянно произнесла я практически одновременно с носителем жезла, покосившись на эту страшную палку.
Меня погладили по голове, как маленькую, затем рука сползла на спину, задев словно током и зависла на ягодицах. Подавилась словами, когда заметила внимательный взгляд Ийерамина, изучающий мою зеленую прядь в волосах.
— И все же… почему ты молчишь? Я спросил… — не сводя с меня взгляда, рыкнул «жезлоносец».
— Я слышал… думаю как тебе ответить. Правду или только часть, — хмыкнул в ответ шеф, и убрал руку с моей пятой точки, снова обхватив меня за плечи, едва я попыталась слезть с его колен.
— Разговор приватный будет, я правильно понимаю? — хмуро, почти недовольно перевел наконец свой тяжелый взгляд на шефа, чтобы тут же оскалиться, показав острые клыки, и яростным шепотом произнести: — Адарион, ты зачем ее привел в столицу? Да ее невинность резонирует практически до самых окраин… сейчас сюда столько сбежится желающих поучаствовать в этой самой инициации.
— Думаешь? — как-то неуверенно среагировал Адриан Генрихович, явно напрягшись всем телом.
— А давайте позавтракаем у нас, — вдруг мило улыбнулась Азалия, все это время молча слушая перепалку мужчин, и поднялась из-за стола. — Оставьте сообщение Харвашу, чтобы заказ переправил во владения Мастера Смерти.
С меня слетело какое-то странное оцепенение, когда расслышала последние слова и посмотрела на Ийерамина. Так он — Мастер Смерти?! Невероятно. И пока мы все спешно поднимались из-за стола, затем Адриан… (или Адарион, как же мне его звать-то?) начертал на стене красной краской (и где он ее взял-то?) послание бармену, я спешно вспоминала, что в свое время бабуля бормотала во сне.
«Ненавижу его… мастер… смерть несущий, убил… всех уничтожил, силы лишить пытался… мастер Смерти, обманула я тебя… обманула…», — странный сумбур, который иногда мешал мне спать по ночам, вдруг всплыл сейчас в памяти, словно навязчивая мелодия. Еще бабуля смеялась, когда видела мою прядь и довольно хлопала себя по бедрам, что, вот мол, и Смерть не сотрет с моих волос знак нашего рода, будет ему укором на веки вечные.