— Господа Нашего Иисуса Христа и Страшного Суда Его, — раздражённо перебил спутницу Олег Владимирович, вспомнив лекцию кучера. — Что романтического в местах, где отпевают усопшего?
— И проводят бракосочетания!
Анна Алексеевна попросила кучера остановиться перед деревянным, покоящимся на каменной подушке храмом, спрыгнула на землю, и прошла к низенькому деревянному штакетнику, которым была окружена церковь.
— Вот, Олег Владимирович!
Белый взглянул на придел, колокольню, над которой возвышался железный, восьмиконечный крест, на дополнительные пристройки, где могло находиться что угодно.
— Что вас приводит в восторг?
— То, во имя чего эту церковь построили!.
— Во имя Господа Нашего!
— А вот и нет! — глаза девушки смотрели с грустью. — Этот храм спроектировал и построил Степан Васильевич Крыгин. Местный архитектор. Неблагозвучная фамилия, не правда ли?
— Фамилия как фамилия, — повёл плечами молодой человек.
— У него была невеста. Они должны были пожениться осенью шестьдесят восьмого года. Но той зимой Евдокия Сумина, невеста, простыла и вскоре скончалась. В тот год морозы были просто лютыми. Могилу выкапывали трое суток. Архитектор всё это время сидел рядом с гробом. Не пил, не ел. Даже сон его сморить не мог. И когда Евдокию несли на кладбище, он шёл в одном сюртуке, весь бледный-бледнёшенький. Но держался. А когда гроб начали опускать в яму, вдруг все услышали стон изнутри. Могильщики чуть верёвки из рук не выпустили. А Степан Васильевич бросился к гробу, обнял его, но уже ни звука не было. Архитектор всё кричал, чтобы гроб достали и открыли. Мол, её заживо хоронят. Еле увели беднягу. После на кладбище полмесяца стража стояла: архитектор всё пытался пробиться к могиле и раскопать её. Ну а когда успокоился, то спроектировал эту церковь. В память Евдокии.
— Вы верите в эту историю?
— А как же? — Анна Алексеевна направилась в сторону дрожек. — Это мне сам Степан Васильевич рассказал. Он жив по сей день. — Девушка оглянулась. — Правда, на память жалуется.
Белый тряхнул головой и расхохотался:
— Куда мы теперь?
— К Триумфальной Арке! Надеюсь, вам ещё никто ничего о ней не рассказал?
— Уверяю вас: никто и ничего!
Анисим Ильич быстро вышел из телеграфной конторы, свернул за угол, достал из кармана скомканное сообщение, разгладил пальцами ленту, и еще раз прочитал телеграмму.
— Невероятно, — пробормотал он, вновь смял послание и спрятал его в карман пиджака.
Мимо сыщика нестройными рядами прошёл взвод новобранцев. Возраст вновь призванных составлял нечто среднее между сорока и шестьюдесятью годами. Шли разодетые кто во что горазд, но размашисто, солидно и весело. Впереди вышагивал унтер, писарь из штаба артиллерийского полка. Недовольно посмотрев на стоящее в стороне гражданское лицо, подтянулся и зычно рявкнул: