— Он абсолютно ничего не понял, — прокомментировал один из студентов замечание Моргана.
— Лучше было бы, если бы он придерживался предмета разговора, а не уводил бы его черт знает куда, — заметил другой студент.
Галтьер постарался смягчить грубость этих замечаний, как будто бы он услышал их реплики:
— Ваш директор, преподобный Эрлинг Олсен, напомнил вам, и я благодарен ему за это, что до сих пор я — единственный ученый-этнограф, проживший некоторое время среди мара. К сожалению, после пребывания у них около десяти месяцев я серьезно заболел и вынужден был покинуть их остров за несколько недель перед летним солнцестоянием. Из-за этого я не смог присутствовать — и никто другой, кроме самих мара, никогда не был свидетелем — на этом празднике, когда лучшие мужчины и женщины этого племени обретают новую счастливую жизнь.
Все огни в зале погасли. Вместо них засветился новый розоватый свет, льющийся откуда-то. Вертикальная часть полусферы засветилась, превратившись в экран. Настало время демонстрации.
Но перед этим мы услышали, как Олсен извинился перед началом демонстрации:
— Слайды, которые покажет вам моя дочь, не высокого качества, они не всегда сняты в фокусе. Наш друг Арава, снимавший их, — добрый христианин, не очень силен в искусстве фотографии, так как только недавно научился снимать фотоаппаратом.
Он простер благословляющую руку к полинезийцу, сидевшему на возвышении:
— Однако никто, кроме мара, — а он из этого племени и остался им после крещения — не смог бы сделать эти драгоценные и уникальные снимки. Даже наш выдающийся профессор Галтьер Морган…
Сидящая рядом со мной Натали неожиданно резко среагировала:
— Не слишком ли грубо обходится этот святоша с моим мужем?
— Напрасно ты так думаешь, он слишком хорошо воспитан, — попыталась Мирта урезонить подругу.
Начался показ слайдов. Я уже говорил, что Лаура была ответственна за аппаратуру. Несколько минут назад она зарядила слайды в проектор, из которого заструился луч света. Я спокойно ожидал, что произойдет какой-нибудь казус с изображением, как уже случилось со звуком.
Три шутника, сидевших под столом Лауры, как я узнал позже, придумали более цивилизованный способ развлечения. Галтьер не пропустил ничего из того, что случилось во время демонстрации слайдов. С его кресла все было отлично видно, и позже он рассказал мне обо всем, что происходило в этой теплой компании.
Забыв о своих прежних шутках, Оливьер, Еуген и Ингрид занялись испытанием их взаимной физической совместимости. Руки юношей мастерски обрабатывали груди Ингрид и ее ягодицы, а она демонстрировала перед ними свои женские прелести и одновременно целовала в уста попеременно то одного, то другого.