Финн чувствовал себя невероятно счастливым, передавая фильм команде пост-продакшн. До этого момента он полностью не осознавал, каким грузом висел на нем «Фолли». Ему хотелось присутствовать в монтажной комнате, но он был достаточно честен, чтобы признать – монтаж не был его сильной стороной, и он будет только мешать. И режиссер, и главный редактор разделяли его взгляды и хорошо знали свою работу. И все же в течение этих двух недель он регулярно заглядывал к ним.
Финн сидел у себя на балконе, глядя, как волны ласкают берег Малибу. Последние недели съемок пролетели очень быстро.
Без Кэйт его напряжение пошло на убыль. Наоми тоже несколько успокоилась.
Стоило Кэйт уехать в Нью-Йорк, как вся шумиха вокруг них постепенно затихла. И хотя Финн знал, что папарацци по-прежнему следят за ними, это уже не могло стать горячей новостью.
Если верить слухам, Кэйт наконец вернулась из Нью-Йорка. А это означало, что настало время сделать решительный шаг. Либо вперед, либо назад. Но судя по тому, что он чувствовал себя абсолютно потерянным, отступать было некуда. Тем более сегодня был назначен торжественный прием в честь завершения съемок «Фолли».
Финн, конечно, не знал наверняка, будет ли там Кэйт.
Она вела, скорее, незаметное существование: ходила за покупками на Родео-Драйв, обедала в малолюдных кафе, а потом возвращалась в свое родовое гнездо, словно никогда его и не покидала. Кэйт просто хотела, чтобы люди знали о том, что она вернулась. Временно остановившись у своих родителей в Беверли-Хиллз, она была замечена во время поисков жилья неподалеку. Затем Кэйт уехала, не сказав ему больше ни слова.
Финн узнал о ее возвращении из новостных лент, и это не могло его не задеть. Ее агент дал знать, что она активно ищет новый проект, но, когда кастинг-директор следующего проекта «Долфинн» послал ей сценарий, то он был отвергнут.
Финн не знал, было ли в этом что-то личное или нет. Кэйт определенно его избегала. Сначала он надеялся, что она перестанет это делать, как только все обдумает и успокоится. Этого не случилось. Теперь, когда она вернулась в Лос-Анджелес, он полагал, что рано или поздно они где-нибудь столкнутся и все решится само собой. Но все это слишком затянулось, и его терпение лопнуло. Ему нужно было сделать какое-то движение, но, пожалуй, впервые в жизни он не знал, как именно следует действовать.
Результатом вечера с Этаном и Брэди стала ужасная утренняя головная боль, но больше всего Финна беспокоило другое. Брэди спросил его, любит ли он Кэйт. Тогда Финн колебался, но теперь был уверен: он любил Кэйт все эти мучительные три года. Кэйт была нужна ему, чтобы чувствовать себя живым человеком.