Уолтер Фарелл не только опять хотел с ней работать, у него был уже готов для нее сценарий, и эта новость скоро станет известна всем.
Кто-то передал ей бокал шампанского, и Кэйт сразу почувствовала вкус праздника. Такие вечеринки ей нравились: здесь был шанс встретить нужных и полезных людей.
Когда один из представителей кредитной компании отвел ее в сторону, чтобы поговорить о некоторых дополнительных возможностях, оказалось, что катастрофы в ее личной жизни могли быть достаточно щедро оплачены. Не слишком большая радость, конечно, но все равно.
Долби тоже, казалось, был рад ее видеть.
– Я уже видел фильм – это просто фантастика! Обязательно позаботься, чтобы в твоем новом доме оказалось достаточно места для будущих трофеев.
– Непременно.
– И я рад, что ты сегодня здесь. Кое-кто говорил, что ты вряд ли придешь.
Она могла бы поклясться, что это Наоми – которая сейчас находилась в другой стороне комнаты, притворяясь, что не замечает Кэйт.
– Я бы ни за что не пропустила этот вечер.
Кэйт улыбнулась собеседнику, но комментарий Долби слегка приглушил удовольствие от вечера. Теперь, когда шум в прессе утих, ее начало беспокоить, что знакомые и коллеги могли продолжать сплетничать за ее спиной. На мнение публики можно было не обращать внимания, но в профессиональных отношениях она бы хотела исключительно ясности.
На приеме собралось огромное количество людей, ответственных за то, чтобы проект, преодолев все трудности, вышел на экраны. Эта толпа держала Кэйт подальше от Финна, хотя ей никак не удавалось расслабиться и просто насладиться вечером. Напряжение от осознания того, что он здесь, заставляло нервничать еще больше.
Кэйт разговорилась со знакомым – пять лет назад они вместе работали в одном фильме. Поскольку все батальные сцены снимались в студии Лос-Анджелеса, сейчас они встретились впервые. В середине разговора краем глаза она заметила Финна.
В черных брюках и серой рубашке он был скорее похож на актера, а не на продюсера. Русые волосы с выгоревшими прядями, как всегда, слегка взъерошены, для чего другим мужчинам пришлось бы немало потрудиться. Загар стал еще темнее – должно быть, он не раз побывал на пляже после своего возвращения.
Кэйтлин не могла видеть, с кем Финн говорит, но тут он улыбнулся, и эта его улыбка почти заставила подогнуться ее колени. Одним словом, он выглядел так, чтобы его можно было есть маленькой ложкой, не торопясь и смакуя каждый кусочек. Внутри Кэйт что-то дрогнуло. Это было нечестно, так ужасно хотеть то, чего не можешь иметь. У нее вдруг появилось нестерпимое желание вернуться в Лондон.