Неужели он хочет этого ребенка, а не просто чувствует ответственность за него? Идея была привлекательна. Мариса вгляделась в его лицо, однако Дамасо не позволял ей увидеть настоящие эмоции за этой стальной маской.
Как можно доверять человеку, которого не знаешь?
– Как я мог бы просто уйти и оставить все заботы на твоих плечах?
Марисе очень нужна была поддержка. Однако чувство долга без любви ужасно. Именно так Кирилл относился к ней и Стефану, и это отравило их жизнь. От этого она собиралась защитить своего ребенка.
– Разве у ребенка нет права на обоих родителей? – Дамасо пристально вгляделся ей в глаза. – И на всю заботу и защиту, которые мы сможем ему дать?
– Ты прав, но…
– Нет никакого но, Мариса.
Внезапно его руки оказались у нее на плечах, и он притянул ее к себе, так что она ощутила фонтан энергии, исходившей от него.
– Я не брошу своего ребенка в одиночестве. Я буду заботиться о нем и защищать от всех опасностей. Я хочу, чтобы он никогда не почувствовал себя одиноким. Разве это преступление?
Внезапно маска упала, и за ней показался человек, объятый сильным чувством. Его руки дрожали от напряжения, а глаза стали почти черными.
Так вот в чем все дело. Одиночество и заброшенность – это то, что случилось с ним самим в детстве.
– Конечно, это не преступление. – Ее голос был слегка сиплым из-за нахлынувших эмоций. Мариса положила руку ему на грудь – для того, чтобы его поддержать, сказала она себе.
– Значит, ты согласна! – торжествующе произнес Дамасо. – Женитьба – единственный выход!
– Этого я не говорила. – Мариса попыталась отодвинуться, однако его руки все еще лежали у нее на плечах.
Он медленно потянул ее к себе, пока ее ладонь на его груди не осталась единственным, что их разделяло. Она ощутила тепло его тела и слабый запах его кожи, напомнивший ей о той единственной ночи, когда они были любовниками. Девушка вздрогнула от охватившего ее желания.
– Я мог бы тебя заставить.
Его голос был низким и касался ее кожи мягко, словно шелк. Его руки гладили ее плечи, и Мариса прикусила губу, а ее тело жадно выгнулось под его прикосновениями. Он наклонил голову:
– Ты держишь дистанцию с тех пор, как мы сюда приехали, но я же вижу, что ты притворяешься. Мы связаны, не отрицай это. Я вижу это каждый раз, когда смотрю на тебя или когда ты смотришь на меня. Это чувство никуда не делось.
Его жадные руки прошлись по ее спине и опустились к бедрам. Дамасо еще сильнее притянул ее к себе, и Мариса вздохнула, почувствовав его возбуждение. Она закрыла глаза, мечтая вырваться из его крепких объятий. Она могла бы это сделать, если бы хотела. Однако вместо этого она поднялась на носочки, прижимаясь к нему еще крепче. Дамасо порывисто вздохнул, и Мариса могла бы ощутить торжество, если бы сама не была захвачена страстью.