– Перестань думать, – промурлыкал Дамасо, вынимая из ее волос шпильки.
Волосы рассыпались по плечам, и это заставило Марису чувственно вздрогнуть.
– Просто ты и я – Дамасо и Мариса, хорошо?
Его руки опустились на ее плечи, а затем ниже.
Он медленно вел пальцем по краю ее платья без бретелек, и наконец она не выдержала и, накрыв его ладони своими, положила их туда, где, по ее мнению, им следовало быть.
– Скажи «да», Мариса.
Она провела языком по губам, заметив при этом, как сверкнул его взгляд.
– Да, Дамасо.
Мариса не знала, чему говорит «да» – требованию перестать думать или его заявлению, что он хочет ее. Она просто хотела, чтобы ему не пришло в голову остановиться и уничтожить магию, которая была между ними.
Ей было это нужно, необходимо. Сейчас она чувствовала себя не просто проходной красоткой, но по-настоящему красивой женщиной – ни с кем раньше она не ощущала ничего подобного. Мариса моргнула, и на ее губах появилась улыбка. Тепло, которое вдруг наполнило ее изнутри, было никак не связано с жаром, исходившим от Дамасо, или с духотой летней ночи.
– Мариса! – Губы Дамасо коснулись ее губ.
Снаружи прогремел еще один удар грома, но девушка вздрогнула вовсе не от него, а от нежности в голосе Дамасо. Она крепко прижалась к нему, повернув навстречу лицо, ее губы нашли его. Он запустил пальцы одной руки в ее волосы и нежно, трепетно принялся изучать ее.
Как может простой поцелуй заставить колени подломиться? Она схватилась за Дамасо, чтобы не упасть. Она ожидала увидеть на его лице улыбку торжества, однако там была только сосредоточенность.
Внезапно он опустился перед ней на колени, и его руки погрузились в блестящую пышную юбку ее платья. Мариса вздрогнула, когда они принялись скользить по ее ногам, поднимая ткань все выше. По ее бедрам побежали мурашки.
Дамасо поднимал ее юбку все выше и остановился лишь на мгновение – когда увидел голубые шелковые бикини. Она чувствовала его дыхание, и все ее тело замирало в предвкушении. Он поднял ткань платья до самой груди.
Дыхание Марисы сбилось. Было что-то невероятно эротичное в том, как Дамасо созерцал ее, стоя перед ней на коленях. Он положил одну огромную ладонь на ее живот, нежно поглаживая, и волна удовольствия захлестнула Марису еще сильнее.
– Ты носишь здесь нашего ребенка. – Он посмотрел ей в глаза своим завораживающим взглядом.
И прежде чем она смогла что-то ответить, он принялся покрывать поцелуями ее живот, в то же время не отрывая от нее глаз.
Мариса чувствовала себя драгоценной, хрупкой, особенной. Его взгляд, нежные прикосновения, волна возбуждения внутри ее – все это было составляющими возникшего в ней радостного ожидания. Она была словно Венера, выходящая из пены, воплощение женственности, мать и соблазнительница одновременно.