– Вспомните о народе! Расползутся слухи. Вы непременно должны присутствовать на коронации.
– Не припомню, чтобы в конституции что-нибудь об этом говорилось.
Мариса знала этот документ практически наизусть – в детстве ее постоянно тыкали в него носом, вещая об обязанностях монаршей семьи и о том, как плохо она соответствует своему статусу.
Она томно забросила ногу на ногу. Взгляд посла упал сначала на яркие сандалии, затем поднялся вверх к прозрачному желто-зеленому топу – она купила его недавно на местном рынке.
Неудивительно, что он поджал губы и неодобрительно нахмурился. Мариса напомнила себе, что отлично выглядит. Она буквально расцвела – беременность отлично сказалась на ее здоровье, когда прошел токсикоз. Но, конечно, ее внешний вид не соответствовал статусу бенгарской принцессе.
Впрочем, она не в Бенгарии и вовсе не собирается туда возвращаться.
– Я должен добавить, принцесса, – посол сделал паузу, словно специально, чтобы Мариса могла еще сильнее разозлиться, – что на вас лежат обязательства не только перед народом, но и перед вашим дядей. Не забывайте, что он вырастил вас.
– И сделал такой, какая я есть.
Пусть поразмыслит над этим.
– Ваше высочество, я глубоко удручен вашим отношением к ситуации.
– Было бы удивительно, если бы оно оказалось другим. – Мариса слегка наклонилась вперед. – Если я верно припоминаю, несколько месяцев назад мне сообщили, что будет лучше, если я как можно скорее и незаметнее покину страну.
Ему хватило совести покраснеть.
– Ну что ж. – Она поднялась. – Благодарю вас за визит, было, как всегда, приятно услышать последние новости с родины. Однако сейчас меня ждут другие дела.
– Но вы не можете просто… – Посол сглотнул.
Мариса бы даже пожалела его, если бы он не был правой рукой Кирилла, одним из людей, которые превратили в кошмар их со Стефаном жизнь.
Посол слегка ослабил узел галстука:
– Я хочу сказать… ваш ребенок…
– Ребенок? – Мариса смерила посла ледяным взглядом, которым мог бы гордиться сам Кирилл.
– Король Кирилл надеется… Более того, он даже начал некоторые приготовления…
Приготовления к чему? К тому, чтобы усыновить ее ребенка? Или заставить ее сделать аборт? По спине Марисы побежали мурашки.
Конечно, в глубине души Мариса по-прежнему сомневалась, что сумеет быть хорошей матерью. Однако это не значит, что она позволит Кириллу и его приспешникам прикоснуться к ее ребенку хотя бы пальцем.
– Как обычно, планы моего дядюшки поражают воображение. – Мариса сделала усилие, чтобы не позволить охватившему ее страху отразиться в голосе. – Излагайте.