- Да, любимая. Каждую ночь. И днём, если удавалось остаться наедине. Мой голод по тебе невозможно было утолить. - Раэм уже жадно целовал всю доступную ему кожу, лаская руками её грудь и живот.
- А я так же сильно хотела тебя, как ты меня? - прошептала Ясмина, задыхаясь от этой атаки.
На секунду Раэм замешкался, и это вдруг практически отрезвило Ясмину. Ведь если верить ему, у них была не жизнь, а сплошная гармония. Но если так, то почему же она ушла? И не просто ушла, а сбежала в другой мир?
Ясмина выскользнула из рук замершего Раэма и бросилась в озерцо. Вода охладила пылающую кожу, рассеивая дурман слов и прикосновений Раэма. Но ненадолго. Раэм не намерен отступать, это Ясмина поняла, оказавшись через секунду прижатой к уже обнаженному Раэму под водой. Жар его объятий обжигал после прохлады.
- Тебе больше не сбежать от меня. Никогда, - прорычал он, прижимая её к своей мощной груди и вынуждая обхватить его ногами и руками.
Теперь он уже не был нежен. Он впился в её губы жестким поцелуем, будто хотел проглотить любое её сопротивление, и так сильно прижал её к своей раскаленной, твердой как камень плоти, что было даже больно. Внутри все взревело в животном голоде, стремясь со всей страстью ответить на желание этого мужчины. Ясмина впилась ногтями в его плечи, уже совершенно отбросив доводы разума. Она хотела Раэма. Хотела безумно, до боли. Ясмина уже сама бесстыже тёрлась о его вздыбленную плоть - желая только одного, ощутить его скорее внутри. Болезненные, голодные спазмы сжимали её лоно. Да она готова была его умолять, он оказался прав, но ей сейчас было плевать на гордость.
Неожиданно Раэм отстранился с мучительным стоном и резко отплыл от неё на пару метров.
- Раэм? - голос хрипел и ломался. - Что случилась?
- Прости, Кариба, - его голос больше походил на рычание. - Мы ведем себя безрассудно. Если я возьму тебя сейчас, то забуду обо всем на свете и не смогу остановиться до утра. Я так долго ждал, мой голод просто невыносим. Но если я дорвусь до твоего тела, то завтра ты не то что на лошадь сесть, но даже ходить не сможешь. А нам нужно выбираться.
- Ты что, больной совсем? - Ясмина не узнавала собственный голос, это она так рычать может? - Ты завел меня до крайности и теперь говоришь мне о том, что сейчас не время и не место?
- Кариба, прости, я не могу не касаться тебя. Обещаю, едва мы окажемся дома и в безопасности, все мои ночи и дни будут твоими. - Раэм, оказывается, умеет оправдываться? Но гнев отвергнутой женщины, разрываемой на части возбуждением такой силы, которую разбудил в ней Раэм, так просто не погасить. Ясмина пулей выскочила на берег и подняла своё платье.