Раэм стоял, тяжело дыша. Дракон бесновался в тщетной попытке вырваться на свободу. Голова горела, и тело просто рвалось на части от бессильного гнева.
- Что ты предлагаешь, Кавиану? - выдавил он наконец из себя.
- А что может тебе предложить какой-то лишенный силы и запертый целую вечность бог? - губы Темного бога сложились в насмешливой улыбке.
- Кавиану! - крикнул Раэм. - Прошу!
- Разве так принято просить о чем-то богов? - холодно, презрительно выплюнул Тёмный бог.
Раэм, скрипя зубами, опустился на колени и склонил голову.
- Прошу тебя, Кавиану Темный, помоги мне сохранить Дараисс и мою жену.
- А если пришлось бы выбирать, то что бы ты выбрал - Дараисс или жену? - кажется, Кавиану решил поглумиться над ним по полной.
- Карибу, - наконец выдавил из себя Раэм.
- Вот как? И почему?
- Даже если я потеряю Дараисс, я смогу завоевать его снова. А если я потеряю жену и пару своего дракона, то жить мне будет больше незачем, - слова давались Раэму с трудом. Казалось, только сейчас, произнося их, он осознал, что это правда.
- Ну, что же. Я помогу тебе. Но взамен потребую услугу, - самодовольно улыбнулся Кавиану. - И ты поклянешься жизнью свой жены, что исполнишь то, что обещал. Иначе она умрёт, и спасти её не сможет никто. Даже Светлые братцы, если решат вдруг каким-то чудом вмешаться. И даже последовав за ней, ты не сможешь её встретить, драконий повелитель, потому что я заберу её себе!
- Но разве залогом не может быть моя жизнь?
- Нет, этого недостаточно! Если умрёт твоя драгоценная Кариба, ты и так последуешь за ней!
- Я согласен! Могу я узнать, что ты потребуешь от меня?
- Да. Ты разрушишь печать и выпустишь меня!
Раэм в ужасе отшатнулся.
- Но за это я буду проклят!
- Открою тебе тайну - ты уже давно проклят! Тысячами и тысячами тех, кого растоптал, объединяя свой Дараисс. Или ты забыл целые племена, что вырезал до последнего мужчины, а женщин отдал на потеху своим солдатам, а потом продал в рабство? За что? За то, что не склонились перед тобой? Думаешь, их предсмертные проклятья миновали тебя? Так что не волнуйся о проклятье.
- Я не поступал так с женщинами!
- Значит, поступали твои воины, а ты закрывал на это глаза.
- Я выполнял волю Светлых богов! - защищался Раэм.
- А что, собственной воли, отличной от воли этих светлых маразматиков у тебя не было? Или ты настолько жаждал власти, что готов был ради неё на всё?
Раэм замолчал. Ему нечего было возразить. На самом деле часто, особенно по началу, многие повеления Светлых богов были ему непонятны и вызывали неприятие излишней жестокостью. Но разве с богами спорят? С годами он перестал обращать внимание на внутренний голос, ожесточил своё сердце, заставил себя уверовать, что боги лучше знают, как нужно поступить.