Ее духи заполнили все его сознание, обострили чувства.
Это было как срывать обертку с самых роскошных подарков. Один восхитительный слой за другим, бархат, кружево, шелк, кристаллы. Он нащупал молнию у ее шеи и потянул вниз, расстегнув платье до самой поясницы. Облако шелка легко соскользнуло с ее плеч и упало к ногам сияющей лужицей. Под ним обнаружилась комбинация, тонкая, практически невидимая. На фоне этого персикового шелка в мягком свете лампы ее кожа казалась сливочной. От ее женственности у него голова шла кругом.
Он спустил с ее плеч тонюсенькие бретельки и начал прокладывать дорожку поцелуями от шеи вниз. Ее кожа была такой же гладкой и безупречной, как шелка, которые она носила. Под комбинацией его ждал изысканный кружевной бюстгальтер, и он приложился губами к ее соскам прямо через всю эту роскошь. Из ее груди вырвался чуть слышный стон, спина выгнулась, и его тело пронзила стрела желания. Лара расстегнула пуговицы на его рубашке, сбросила ее с плеч, опустилась ниже, к молнии на джинсах, и выпустила на волю его восставшее копье. Кончики пальцев легонько прошлись по всей его длине, воспламенив огонь в его чреслах, и он поймал ее за руку прежде, чем окончательно утратил над собой контроль. Обнял ее за талию и уложил в кровать, и вот она уже лежит рядом с ним, окутанная светом единственного ночника, в чудесном лифчике и трусиках, выгодно подчеркивающих все ее округлости. Ее белье явно было создано для того, чтобы им любовались, и эта уверенность Лары в совершенстве собственного тела заворожила его.
Алекс разрешил своим рукам пуститься в путешествие по ее телу, исследуя, радуясь отклику, когда он добрался до нежной кожи на внутренней стороне ее бедер, тому, как она напряглась, когда он запустил пальцы под кружево ее трусиков, нежно погладил, распуская бутон ее складочек, и проник внутрь. Она задохнулась, когда он нашел заветный бугорок и стал медленно водить по нему большим пальцем. Свободной рукой он накрыл ее грудь и принялся играть отвердевшим соском, поднимая ее все выше и выше, пока она не добралась до самых вершин удовольствия.
С минуту она лежала рядом с ним неподвижно, но вот запрокинула голову, нашла губами его губы и принялась дразнить его язычком, еще сильнее разжигая в его теле огонь. Потом она поднялась, нависла над ним, и светлые волосы волной накрыли его лицо, когда она прижалась губами к его шее. Продвинулась ниже. Еще ниже. Он невольно напрягся, когда она добралась до грубых шрамов на левой стороне его груди, руки сами собой сжались в кулаки. До этого он ни разу так не переживал, ему было абсолютно все равно, что подумают о нем случайные подружки.