Однако сегодня она решила не отступать от своего решения. Хотя его эскапада и была несправедлива, переживать ей было особенно некогда. Ведь те самые котлетки, и суп, и картофельное пюре, о которых она ему говорила, ей предстояло еще только сделать, как и перемыть потом всю посуду, вытереть пыль, пропылесосить ковры, а времени было действительно в обрез. Не разводя больше дискуссий, она вытащила из шкафа кухонный комбайн.
– Надеюсь, ты собираешься делать котлеты не из перемороженного мяса? – ядовито поинтересовался Кирилл, просовывая голову в петлю галстука.
Она быстро взглянула на него и достала из холодильника мисочку с купленным вечером парным говяжьим филе, чтобы продемонстрировать ее мужу.
– Вообще-то мясо следует покупать в день приготовления, – назидательно произнес он, но она не стала отвечать. Она уже чистила луковицу в этот момент, и глаза у нее страшно щипало. – Ну же, поправь галстук! Неужели не видишь?
Он безуспешно пытался придать узлу, чуть скособочившемуся под воротник рубашки, необходимую ровность. Она все так же молча вымыла руки, подошла к нему, сняла с его шеи галстук, раздернула петлю, быстро накинула галстук на дверную ручку, завязала шелковую полоску в узел, надела на Кирилла снова. Теперь все выглядело как полагалось. Узел был в меру ровный, объемный, не большой и не маленький.
– Фу, как от тебя луком пахнет! – сказал вместо благодарности Кирилл и двинулся к дверям, ожидая поцелуя на прощание. Она молча чмокнула его в щеку и заперла за ним дверь. Прислушавшись, как слегка шумит вызываемый им лифт, она подумала, что он будет недоволен, что дверь она закрыла слишком рано. Следовало подождать, пока двери кабины за ним окончательно закроются, но ей было страшно некогда. Она распределила в определенном порядке все, что надлежало ей сделать за оставшиеся два часа, но никакого душевного подъема, с которым она раньше легко справлялась с любой домашней работой, сейчас не было. Она была поглощена делами, но сердце грызла непонятная тоска.
«Послушать бы музыку!» – подумала она. Музыкального центра и даже простого магнитофона у них не было. Кирилл слушал радио по дороге в машине, что, кстати, раздражало ее, когда она, хоть и не так уж часто, ездила с ним, а дома музыка была ему не нужна. Дома он ел, принимал ванну, иногда смотрел телевизор и спал. Огромный домашний кинотеатр располагался у них в гостиной, она включила его и попыталась найти какую-нибудь приятную музыкальную передачу. Но не так-то просто оказалось пробиться к музыке сквозь паутину всяческой бессмысленной говорильни, поэтому она стала тихонечко напевать сама, притопывая ногой в такт и, таким образом, под собственный аккомпанемент лепить котлетки.