Меня вывел из раздумий приглушенный стук, который раздавался со стороны ряда автоклавов. И в ближайшем из них я разглядел смутный силуэт, бьющийся о тяжелую крышку.
– Ребенок там, что ли? – проговорил Мастер. – Больно маленький для взрослого мужика.
В полупрозрачном гробу явно бился живой человек. Или мутант, похожий на человека. Впрочем, какая разница? Живому существу требовалась помощь.
Я знал, что пытаться поднять крышку автоклава есть занятие бесполезное, – в изголовье каждого из них был вмонтирован массивный электронный замок с кнопками от нуля до девяти. И те, кто знали код этих замков, сейчас валялись в соседнем зале возле прозрачной стены кучами остывающего, склизкого мяса.
Поэтому выход был только один.
Я поднял пистолет Кречетова и выстрелил дважды. Конечно, урановые пули были в дефиците, но когда их осталось всего две, все-таки, положа руку на сердце, неразумно экономить такой скромный боезапас.
Массивный замок осыпался на пол кусками металла и пластмассы, после чего крышка первого гроба слетела и грохнулась на бетон, увлекая за собой опутывающие ее пучки проводов и кабелей. Я успел заметить, что предплечье руки, сбросившей крышку изнутри, было худым, но жилистым, больше похожим на лапку, чем на человеческую руку.
Ухватившись за края автоклава, внутри него подтянулось и село жутковатое с виду существо, телосложением действительно похожее на ребенка, только с одним глазом, покрасневшим от напряжения и боли. Глаз существа находился во лбу, а под пустыми глазницами алели свежие шрамы, грубые, словно по живому телу недавно прошлись сваркой.
– Здравствуй, Фыф, – сказал я. – Рад, что ты жив. А не скажешь, куда делись твои глазные щупальца?
– «Мусорщики» отрезали, суки потрошёные, мать их и папу перегнуть через колено и пятки к ушам привязать, твари пятиконечные, все их щупальца им в задницу запинать и в «газированной глине» выкупать…
Фыф распалялся все больше, матеря пришельцев и в хвост и в гриву. Если в их мире кто-то и остался в живых после взрыва, то сейчас те выжившие наверняка икали так, что их многочисленные глаза звенели, постукивая друг о друга. Стоящие рядом со мной сталкеры пооткрывали рты, а Мастер украдкой достал маленький блокнот и стал лихорадочно записывать. Оно того стоило – Фыф умел материться так, что хоть отдельной книгой издавай его перлы. Тиражи были бы колоссальные, гарантирую как автор, популярный в каком-то из параллельных миров.
Вдруг Фыф остановился, посмотрел на меня и выдал:
– Блин, и чего я тут распинаюсь? Все равно ж в свой новый роман мои матюги не включишь?