Впрочем, «веселый призрак» недолго мучился отравлением. По вялому смерчу прошла нездоровая дрожь, что-то внутри него напряглось – и из недр аномалии с характерным рвотным звуком вывалился на траву неаппетитный комок зеленоватой дряни величиной с человеческую голову, из которого торчала… рукоять моей «Бритвы»! Надо же, значит, мой нож тоже пришелся аномалии не по вкусу!
Я подошел к комку, пахнущему как дохлая собака, на которую долго и вдумчиво гадила злопамятная кошка, выдернул нож – и поспешил убраться подальше. «Веселый призрак», наконец избавившийся от отравы, начал стремительно терять непрозрачность. То есть, еще немного, и аномалия вновь станет опасной, готовой в случае чего захавать нерасторопное тело, которое сама же только что отрыгнула. Кстати, логика прослеживается. Пока была отравлена, кушать не хотелось. Подлечилась – ну и почему бы не позавтракать тем, что сама же только что очистила от токсинов?
Короче, я предпочел прибавить шагу, вложив вновь обретенный нож в ножны и подвесив их к набедренной повязке посредством специальной защелки. «Веселые призраки», конечно, неплохие охотники, но их козырь все-таки невидимость, а не скорость передвижения. При этом, когда я уходил вдоль проржавевших рельс подальше от смотровой башни, позади меня раздался вполне явственный, почти человеческий вздох разочарования. Впрочем, вполне возможно, что мне это только показалось, – скорее всего, то просто ветер гулял в окнах давно заброшенной постройки.
Кстати, пока «веселый призрак» меня кушал, а потом отрыгивал, прошла ни много ни мало целая ночь. Видать, небыстрый процесс получился, и времени миновало порядочно с момента гибели до моего возвращения в этот бренный мир. Удивительно, но сейчас на моем теле не было ни ран, ни следов недавнего воспаления. Даже в том месте, куда я вечером воткнул свой нож, а после ворочал им в ране, виднелся лишь едва заметный звездообразный шрам. Надо же, кто бы мог подумать, что «веселый призрак» способен не только убивать живых, но и излечивать полумертвых…
Между тем над Зоной занимался рассвет, словно над кривыми деревьями какой-то псих вывесил грязный, окровавленный бинт, позади которого разместил электрический фонарь с подсевшим аккумулятором. Удручающая картина, которую вынужден наблюдать каждый, кто имел несчастье провести ночь в этом проклятом месте.
Впрочем, несмотря на мрачную картину восхода в Зоне, мое настроение можно было назвать хорошим, даже в какой-то мере замечательным. Во-первых, я выжил. Во-вторых, у меня в руке лежал нож без малейших следов каких-либо повреждений – не по зубам он оказался «веселому призраку», что не могло не радовать. Ну, и в-третьих, у меня сейчас имелась вполне себе конкретная цель на ближайшие полчаса, весомая такая, видимая, можно сказать. Нет, конечно, цель вернуться в мир Кремля и спасти любимую никуда не делась, но в силу известных обстоятельств она была для меня сейчас недостижима.