В плохую погоду можно всем двором собраться у кого-нибудь дома. Лучше всего — у Вали, в большой квартире, где в гостиной у стены стоит могучий резной буфет-дворец, а в нем живет разная посуда. В Валиной квартире непередаваемый, но ощущаемый мною семейный климат, в котором легко и свободно дышится.
У Вали две бабушки — маленькая, кругленькая Софьтимофевна и худенькая, изящная Марьтимофевна. Бабушки вносят в семейную атмосферу очаровательный стиль старомодной уважительности, несуетливости, вежливости. Бабушки встречают нас приветливой улыбкой, спрашивают: как здоровье? Как твои школьные успехи? Что ты сейчас читаешь? В отсутствие Валиных родителей бабушки не запрещают нам бегать по всей квартире, орать, опрокидывать стулья и кресла, но они делают нам замечания, если мы, например, обращаемся друг к другу «Валька!», «Мишка!», а не «Валя» и «Миша».
Невозможно себе представить, что в Валиной семье кого-то могут унизить окриком, оплеухой, тут вообще никогда друг на друга не кричат. Тут — разговаривают.
В Валиной квартире я проникаюсь прелестью обычных действий: встречи и прощания, разливания чая, обязательных слов — пожалуйста, спасибо, разрешите, здравствуйте, а не «здрасьте» или «приветик» — Валины бабушки этого мягко не принимают.
В Валиной квартире мы два раза в неделю занимаемся английским. К нам приходит учительница, мы рассаживаемся вокруг большого стола, покрытого скатертью с бахромой. Низко над столом — овальный абажур зеленого стекла с бронзовыми медальками и подвесками из стеклянных трубочек. Если провести пальцем по трубочкам (что не поощряется), они издают едва слышный звон и долго волнисто раскачиваются.
Английские слова запоминаются легко — радуют своей похожестью или, наоборот, полной непохожестью на русские слова, но вот грамматика! Чем отличается неопределенный артикль от определенного, презент индефинит от паст индефинит? И зачем они вообще нужны? Вот если бы просто — учить слова и целые фразы, стихи и песенки, пытаться говорить друг с другом пусть неправильно, пусть смешно — зато по-английски!
Однако наша учительница сразу так налегла на грамматику, что уроки нам совсем перестали нравиться. Старается только Валя, потому что она, не в пример всем нам, отличается большим усердием и сознательностью, остальные только делают вид, что занимаются, а сами мечтают о том моменте, когда учительница оденется в передней, скажет «гуд бай» и уйдет, а для нас наступит блаженство игры в дочки-матери.
Эта игра заключается в том, что «мама» кормит «детей», моет, укладывает спать, учит хорошим манерам, а «дети» не хотят есть, не хотят мыться и спать и норовят перехитрить «маму».