– Теперь ты мне все расскажешь.
– Ты должна понять, – немного успокоившись, произнес он, – то, что я им сказал, – это правда. Я не выдумал это ради спасения своего давно утраченного брата из Австралии и прочих романтических бредней. Я действительно всадил пулю в твоего дядюшку и совершил это преднамеренно.
– Мне это известно, – ответила она. – И все же уверена, что знаю не все. Я не сомневаюсь в том, что за всем этим кроется какая-то удивительная история.
– Нет, – ответил он. – Ничего удивительного. Хотя, можно сказать, что она на удивление банальна. – Он несколько мгновений помолчал в задумчивости, а затем продолжил: – Это и в самом деле исключительно простая и заурядная история. Мне странно, что я никогда не слышал и не читал ни о чем подобном. Мне кажется, это должно было случаться сотни раз и об этом должны быть написаны сотни рассказов. Это и в самом деле, при определенных условиях, могло произойти где угодно. В нашем случае некоторые из этих условий тебе уже известны. Ты видела балкон моего дома. Перед тем, кто стоит на нем и смотрит вниз, весь ландшафт раскрывается как на ладони. Вот так и я в один прекрасный день смотрел вниз и видел весь план местности. Передо мной был ряд домов, и стена, и дорожка за ней, и платан, и группа маслин у конца стены, а дальше – холмы пустыни с участками, покрытыми дерном, и все остальное. Но кое-что из этого меня удивило. Я увидел уже полностью оборудованное стрельбище. Должно быть, то было срочное задание. Чтобы его выполнить, людям понадобилось бы работать всю ночь. И вдруг вдалеке я заметил какую-то точку. Это был человек, и он стоял у ближайшей мишени, как будто внося последние штрихи в уже оконченную работу. Затем он подал какой-то сигнал кому-то на другой стороне стрельбища и поспешно удалился. Какой бы крошечной ни казалась мне его фигура, жесты человека сообщили мне о многом. Он явно спешил убраться восвояси до того, как начнутся стрельбы. И почти в ту же секунду я увидел кое-что еще. Во всяком случае, я кое-что узнал. Я понял, что так тревожит леди Смайт и почему она с таким рассеянным видом блуждает по саду.
Услышав это, Барбара уставилась на Хьюма в изумлении, но он продолжал:
– По дорожке от дома губернатора к платану направлялась знакомая фигура. Она едва виднелась над длинной садовой стеной, четко вырисовываясь над ней как силуэт в театре теней. Это был цилиндр лорда Толлбойза. Затем я вспомнил, что он всегда гуляет по той тропинке, направляясь к расположенным вдали холмам. Меня охватило подозрение, что он ничего не знает о существовании стрельбища. Тебе ведь хорошо известно – он несколько глуховат. Иногда я сомневаюсь в том, что он слышит все, о чем ему докладывают. Порой опасаюсь того, что многое преднамеренно произносится таким образом, чтобы он ничего не расслышал. В любом случае было понятно: он намерен совершить свой привычный моцион. Тогда на меня обрушилась непреодолимая и шокирующая уверенность в том, что произойдет дальше.