– Я его очерняю! Да я его восхваляю! – тепло воскликнул Нэдуэй. – Я его превозношу и почти обожествляю! Указываю на то, что он продемонстрировал древнюю добродетель гостеприимства. Если говорю, что вы устраиваете превосходные званые обеды, разве я вас очерняю? Если вы пригласили на обед шестерых других прокуроров и приводите их в доброе расположение духа, станете ли вы скрывать это как преступление? Скажите, мистер Хэмбл, разве вы стыдитесь своего радушия? Разве вы скряга и человеконенавистник?
– О нет, сэр, – с легкой оторопью отозвался Хэмбл.
– Может, вы враг рода человеческого, мистер Хэмбл?
– Что вы, сэр, – почти застенчиво произнес Хэмбл. – Нет, сэр, конечно нет, – уже более решительно добавил он.
– Насколько я знаю, вы всегда испытываете дружеские чувства к своим собратьям, – продолжал обвиняемый, – и особенно к своим ближайшим приятелям. Вы всегда готовы оказать им дружескую услугу и угостить их стаканчиком-другим при любой возможности.
– Надеюсь, что так, сэр, – отозвался добродетельный букмекер.
– Разумеется, вы так поступаете не всегда, – уверенно продолжал Алан, – потому что у вас не всегда есть возможность. Почему вы поступили так в этом случае?
– Если честно, – несколько растерянно признался мистер Хэмбл, – в тот вечер я был взволнован и обрадован.
– Непосредственно после ограбления? – уточнил Нэдуэй. – Спасибо, это все, что я хотел спросить.
У мистера Исидора Грина, учителя игры на скрипке, были длинные всклокоченные волосы и вылинявшее пальто бутылочно-зеленого цвета. Изъяснялся он чрезвычайно туманно, как и говорил полицейский. Во время первоначального допроса он справился довольно неплохо, заявив, что у него и в самом деле возникало ощущение, будто в его карманах кто-то роется. Но даже после относительно мягких и сочувственных вопросов Нэдуэя он не смог сообщить суду ничего определенного. Выходило так, что в конце концов, с помощью двух или трех математически одаренных друзей он пришел к твердому выводу – после ограбления у него в кармане осталось четыре шиллинга семь пенсов. Но свет, пролитый им на ограбление, слегка потускнел, когда он осознал, впервые за все это время, что не имеет ни малейшего представления о том, сколько денег лежало в его кармане, прежде чем его обокрали.
– Мои мысли по большей части сосредоточены на моей творческой работе, – с достоинством произнес он. – Возможно, на ваш вопрос могла бы ответить моя жена.
– Превосходная идея, мистер Грин, – искренне похвалил его Алан Нэдуэй. – Тем более я собираюсь вызвать вашу жену в качестве свидетеля защиты.