Этот выкрашенный в стандартную болотно-зеленую краску коттедж в ведомственном дачном поселке на берегу Финского залива под Петербургом пустовал почти круглый год, только на несколько недель летом, поздней осенью или зимой тут появлялись обитатели. Точнее, один обитатель. Держался он скромно, если не сказать укромно: ни к кому в приятели не навязывался, ни с кем в контакты не вступал, даже на общих собраниях не появлялся — и имени-то его в поселке даже не знали. Известно было о нем только одно, что приезжает он аж из самой Москвы. И что он вроде как начальник отдела то ли внешнеэкономических связей, то ли межбанковского сотрудничества на крупном московском предприятии.
Словом, Николай Валерьянович Чижевский предусмотрительно сохранял инкогнито, распуская о себе безобидные сплетни (вроде отдела внешэкономсвязей), которые позволяли ему держаться от любопытствующих глаз и ушей на почтительном расстоянии. В этой глуши под Питером он скрылся в конце прошлого года, сразу же после неожиданного исчезновения Владислава Геннадьевича, затем наведывался сюда все лето и теперь врт снова обосновался в своем убежище.
С внешним миром его связывали три сотовых телефона, с которыми он не расставался ни на минуту.
И сейчас, когда «Нокия» издала переливчатую мелодию советского шлягера «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью», Чижевский взялся за аппарат с тревогой:
— На связи!
— Николай Валерьянович! — раздался знакомый голос Игнатова. — Как дела?
— Жив пока! — отозвался отставной полковник ГРУ и сразу же перешел к делу: — У нас новости…
По его тону Варяг сразу понял, что новости не слишком приятные.
— Да?
— Наш пленник ушел… — обтекаемо сообщил Николай Валерьянович и, как бы оправдываясь, пояснил: — Улучил, гад, минутку и, пока в доме никого не было, старика обезвредил и дал деру. Возвращаться в этот дом теперь невозможно.
— Что значит — дал деру? — после недолгой паузы озабоченно переспросил Игнатов.
— Ушел, совсем ушел, Владислав Геннадьевич. Недосмотрели!
— Это совсем не здорово, — огорченно сказал Варяг. — Час от часу не легче. И что он предпринял?
— Он в тот же день интервью уже раздавал направо и налево, сидя в своем кабинете в МВД. Правда, про вас ни гугу… Сказал, его похитили чеченские террористы. Может быть, стоит его… того?..
— Нет, — отрезал Варяг. — Не трогайте. Пусть действует. Видите, он ведь правду о похищении скрыл. А это сигнал. Он горячий, обидчивый и мстительный. Значит, наверняка что-то предпримет такое, что поможет нам понять его планы. Возможно, сейчас это даже важнее, чем его убрать. Установите за ним плотное наблюдение.