33
До сих пор я хотела только одного: найти убийцу Анны. Но теперь, когда я стою перед ним и все уже известно, мне хочется чего-то еще.
Я хочу жить.
Но выхода нет. Путь до двери из гостиной Ленцен заблокировал, сделав всего несколько шагов. Балкон не годится. Но все-таки открываю стеклянную дверь и выбегаю. В лицо бьет холодный ветер, пару шагов – и я у перил.
Дальше хода нет. Смотрю вниз, там, в темноте, угадывается лужайка, дальше улица, на которой я вышла из такси. До чертовой лужайки – всего несколько метров, по вертикали. Прыгать – слишком высоко. Выхода нет. Слышу сзади какие-то металлические звуки, чувствую присутствие Ленцена за спиной.
Оборачиваюсь, смотрю ему в лицо. И не верю своим глазам.
Виктор Ленцен плачет.
– Ну почему бы вам не жить себе спокойно, Линда? – говорит он. – Я бы вам ничего плохого не сделал.
В руке у него пистолет. Беспомощно смотрю на него. Нет, на это он не пойдет. Выстрел услышат, особенно в таком тихом районе. Что он себе думает?
– Не успеете вы нажать на курок, как приедет полиция, – говорю я.
– Я знаю, – отвечает Ленцен.
Ничего не понимаю. Смотрю в ствол пистолета. Не могу пошевелиться, как загипнотизированная. Он очень похож на тот, который был у меня, которым я угрожала Ленцену и который он потом выбросил в озеро. Соображаю так туго, что, кажется, чувствую, как в мозгу потрескивают нейроны.
– Узнали? – говорит Ленцен.
Узнала. Это мой пистолет. Он не в озере. Он направлен на меня. Я видела в темноте, как Ленцен замахнулся, но он не выбросил пистолет. Незаметно бросил в траву, когда возвращался в дом, а потом незаметно подобрал. На всякий случай. Разумно. Предусмотрительно. Вряд ли он это планировал. Думаю, спонтанно решил, пусть будет. Пистолет, который я незаконно приобрела, с моими отпечатками пальцев.
– Это мой пистолет, – тихо говорю я.
Ленцен кивает.
– Самооборона, – говорит он. – Вы сумасшедшая. Преследовали меня, следили за мной. Вы мне угрожали. У меня это все записано на диктофон. А потом пришли ко мне домой с пистолетом. Я его у вас отобрал.
У меня в голове что-то щелкает.
– Вы же собирались уезжать сегодня ночью? – спрашиваю я.
Он отрицательно качает головой. Это была западня. Специально, чтобы заманить меня. Поскорей. В спешке. Именно сегодня. Ночью. Заманить, чтобы наконец избавиться от меня. Красиво. Элегантно. С помощью моего собственного пистолета.
Западня – это приспособление для ловли или убийства…
Западня, которую мне устроил Виктор Ленцен, выше всяких похвал.
Он поймал меня, выхода нет. Но рука, в которой он держит пистолет, дрожит.