– Пожалуйста, дайте знать, когда будут какие-то новости. Пожалуйста.
Она поглядела ему в глаза и вышла за дверь.
Буг растерянно смотрела на Йонаса.
– Когда будут какие-то новости, – повторила она. – Каково? С каких это пор мы стали справочным бюро для свидетелей?
Йонас только молча пожал плечами. Ведь молодая коллега не знала, что совсем недавно свидетельница была на пороге его дома, точнее, сидела на ступеньках крыльца. Оно и к лучшему. Если кто-то заподозрит, что он мог обсуждать со свидетельницей ход расследования, у него возникнут серьезные проблемы.
– Вы верите ей? – спросила Буг.
– Естественно, я ей верю, – ответил Йонас. – Также, как и вы. Несмотря на то, что она вам не нравится.
– Вы правы, – согласилась Буг. – Она мне не нравится.
Йонас с улыбкой посмотрел на нее. Несмотря на то что Антониа Буг частенько действовала ему на нервы, ее прямота ему скорее нравилась. Буг пришла всего пару месяцев назад, но ее неуемная энергия и ее хватка уже сделали ее почти незаменимой в команде.
– Не пора ли нам перейти на «ты»? – предложил он.
Лицо Антонии Буг прояснилось.
– Тони, – сказала она.
– Йонас, – сказал Йонас.
Она торжественно протянула ему руку, тем самым как бы скрепляя это событие печатью.
– Как бы там ни было, – сказала она, посмотрев на часы, – нам пора. На летучку.
– И в самом деле, пора, – согласился Йонас. – Ты иди, а я скоро буду. Хочу покурить.
– Окей.
Йонас смотрел, как она уходит в направлении комнаты для совещаний и как раскачивается, слегка касаясь спины, тугой хвост ее волос. Мысли снова вернулись к Софи Петерс. Она чертовски хорошо держалась на протяжении всего допроса. Без истерик, без слез. Занятый своими мыслями, с сигаретой во рту, выйдя на улицу, он машинально достал из кармана зажигалку и уже хотел было прикурить, как вдруг увидел ее. Она сидела на низком кирпичном заборчике, которым была огорожена клумба перед зданием полицейского участка.
Сгорбилась. Лицо закрыто руками. Судя по вздрагивающим плечам, она плачет навзрыд. Йонас замер. Софи не видит его. Быстро прикинул, не подойти ли к ней, но решил, что не стоит.
В комнате для совещаний, наблюдая, как последний припозднившийся сотрудник отдела занимает свое место за столом, Йонас не мог отделаться от мыслей о Софи. Он вдруг почувствовал отвращение к этому помещению – с этими лампами дневного света и неистребимым запахом ПВХ – где он провел столько часов своей жизни. Все смотрели на него в повисшей тишине, и Йонасу пришлось взять себя в руки, сосредоточиться.
– Итак, – начал он, ни к кому особенно не обращаясь. – Кто начнет?