Он постарался прогнать эти мысли.
– Я на самом деле его видела, – неожиданно сказала Софи, как будто прочла его мысли. – Так же, как сейчас вижу вас.
У Йонаса перехватило дыхание.
– Вы же верите мне?
Взволнованно она обернулась к нему, случайно задев локтем пустую кофейную чашку на подоконнике. Фарфоровые осколки со звоном разлетелись по полу.
– Бред! – ругнулась Софи.
Йонас и Софи одновременно опустились на корточки, чтобы собрать осколки, и стукнулись головами. Невольно рассмеявшись, оба смущенно потирали лбы. Вместе собрали осколки. Выпрямились. Стояли лицом к лицу. Смотрели друг на друга.
Йонасу показалось, что в кухне вдруг стало жарко. Софи принадлежала к тем редким людям, с которыми можно просто быть рядом, смотреть друг на друга, ничего не говорить, и не возникает обычной в таких ситуациях тягостной неловкости. Как у нее это получается?
Молчание нарушил звонок домофона.
Софи провела рукой по волосам.
– Это моя подруга Карен, мы собираемся на пробежку.
– Мне тоже надо идти.
Софи молча кивнула. Йонас направился к выходу, но на пороге остановился.
– Я вам верю, – сказал он.
И с гулко бьющимся сердцем вышел из квартиры.
18
От мысли, что Ленцен может что-то сделать Шарлотте, мне становится дурно. Возможно, его молчаливая угроза мне просто почудилась, но я уже не могу выбросить все это из головы. Заметно, что Ленцен с трудом скрывает самодовольную ухмылку, которая, казалось, сама собою появляется на его лице. Наконец-то. Вот он – монстр из моих кошмаров.
Дождь снаружи усилился, и из окна мне видно, как бесчисленные водяные пульки решетят поверхность озера. Людям в реальном мире плохо в такую погоду. Предусмотрительные под полусмятыми от ветра зонтиками семенят, как большие ожившие грибы. Остальные перебегают от укрытия к укрытию, как испуганные звери, а дождь хлещет им по голым загривкам.
– Вы любите животных? – спрашиваю я еще не успевшего сесть за стол Ленцена. Продолжим игру.
– Что, простите?
Он садится.
– Моя очередь. Перед тем, как нас прервали, вы спросили, как зовут мою собаку, я ответила: «Буковски». Теперь спрашиваю: любите ли вы животных?
– О, мы опять возвращаемся к нашей викторине?
Молчу.
– Вы странная женщина, фрау Конраде, – говорит Ленцен.
Молчу.
– Ну, хорошо. Не особенно. Домашних животных у меня нет, если вы это имели в виду.
Он бросает взгляд на свои заметки, потом снова смотрит мне в глаза.
– Мне не очень нравится тон, который приобрела наша беседа, – говорит он. – Если я вас нечаянно задел, простите.
Не знаю, что на это сказать, поэтому просто киваю.
– Давайте вернемся к вашему творчеству. Что вам самой больше всего нравится в вашей работе?