Оговорки (Фрейд) - страница 18
Чем более странным нам кажется сон, тем более глубокий смысл он несет.
Чтобы не заболеть, нам необходимо начать любить, и остается только заболеть, когда вследствие несостоятельности лишаешься возможности любить.
Шутка делает возможным удовлетворение похотливого или враждебного инстинкта, несмотря на препятствия на его пути.
Чем больше вкладывает человек в Бога, тем меньше остается в нем самом.
«Эго» может обращаться с собой как с другими объектами, наблюдать за собой, критиковать себя и еще бог знает что с собой делать.
Шутка позволяет нам использовать нечто смешное в нашем враге, что мы не могли бы в силу неких препятствий высказать открыто или сознательно. Шутка подкупит слушателя приманкой удовольствия, чтобы он, не углубляясь в проблему, принял нашу точку зрения.
«Эго» – идеал представляет собой отражение старого представления о родителях, выражение удивления их совершенством, которое ребенок им тогда приписывал.
Единственный способ совершить важное открытие – исключительно сосредоточить свои мысли на одном главном интересе.
«Эго» не является хозяином в своем собственном доме.
Я верю в бородатых мужчин и длинноволосых женщин.
Юмор не покоряется судьбе, он упрям и знаменует не только торжество «Эго», но и торжество принципа удовольствия, способного утвердиться здесь вопреки неблагоприятным обстоятельствам действительности.
Хотеть не значит делать, а делать – это не хотеть.
Целью влечения всегда является удовлетворение, которое может быть достигнуто только посредством устранения состояния раздражения в источнике влечения.
Юморист достигает превосходства потому, что входит в роль взрослого, до некоторой степени как бы отождествляет себя с отцом и принимает других людей за детей.
Чувство неполноценности имеет глубоко эротические корни. Ребенок чувствует себя неполноценным, если замечает, что он нелюбим, и точно так же взрослый.
Ты не перестаешь искать силы и уверенность вовне, а искать следует в себе. Они там всегда и были.
Семья – это подмостки, на которых разыгрывается греческая трагедия.
Мой мир – это маленький островок боли, плавающий в океане равнодушия.
Настоящий мазохист всегда подставит щеку там, где есть возможность получить удар.
В определенном смысле то, что мы называем счастьем, случается в результате (предпочтительно непредвиденного) удовлетворения длительное время сдерживаемых потребностей.
Как раз сегодня моей умершей дочери исполнилось бы тридцать шесть лет… Мы находим место для того, кого потеряли. Хотя мы знаем, что острая скорбь после такой утраты сотрется, однако мы остаемся безутешны и никогда не сможем подобрать замену. Все, что становится на опустевшее место, даже если сумеет его заполнить, остается чем-то иным. Так и должно быть. Это единственный способ продлить любовь, от которой мы не желаем отречься.