— Подождите минутку, — попросил Гомм. — Что, по-вашему, я вам рассказал?..
— Харви. Это прекрасная история…
— История? Что вы подразумеваете под историей? — произнес он обидчиво. — О… понимаю. Вы мне не верите, да? Так и есть! Я только что рассказал вам величайшую мировую тайну, а вы мне не верите!
— Я не утверждаю, что вы лжете…
— Да? Вы думаете, я безумен! — взорвался Гомм. Голос его раскатывался эхом вокруг прямоугольного мира. Почти сразу же раздались голоса из нескольких построек и вскоре — грохот шагов.
— Вот, смотрите, что вы наделали, — сказал Гомм.
— Я наделала?
— Мы в беде.
— Осторожнее, Х.Г., это не значит…
— Слишком поздно для сокращений. Вы останетесь там, где есть, а я собираюсь направиться к ним. И отвлечь.
Собираясь уйти, он поймал ее руку и поднес к губам.
— Если я сумасшедший, — сказал он, — таким меня сделали вы!
Затем он удалился, его короткие ноги несли его через двор с солидной скоростью. Однако он не успел дойти до лавровых деревьев, как прибыла охрана. Они приказали ему остановиться. Поскольку он этого не сделал, кто-то выстрелил. Пули избороздили камень у ног Гомма.
— Все в порядке, — завопил Гомм, замирая и вытягивая в пространство руки. — Меа culpa!
Выстрелы прекратились. Охрана расступилась, когда вышел начальник.
— А, это вы, Сидней, — обратился Х.Г. к Капитану. Тот заметно дернулся, когда к нему обратились при подчиненных подобным образом.
— Что вы здесь делаете в ночное время? — требовательно спросил Сидней.
— Смотрю на звезды, — ответил Гомм.
— Вы были здесь не один, — сказал Капитан. Сердце Ванессы рухнуло. Пути обратно в ее комнату, не пересекая двор, не было, и уже теперь, когда объявлена тревога, Джиллемо, вероятно, проводит проверку.
— Правда, — сказал Гомм. — Я был не один. — Не оскорбила ли она старика настолько, что теперь он собирается выдать ее? — Я видел женщину, которую вы взяли.
— Где?
— Перелезала через стену, — сказал он.
— Иисус скорбящий! — воскликнул Капитан и повернулся кругом, чтобы отдать приказ пуститься в погоню.
— Я сказал ей, — выдумывал Гомм, — я сказал: вы свернете себе шею, перелезая через стену. Лучше подождать, пока откроют ворота…
Откроют ворота. Он вовсе не был безумным.
— Филиппенко, — сказал Капитан, — проводи Харви обратно в его спальню.
Гомм запротестовал.
— Мне не нужны сказки на сон грядущий, спасибо.
— Иди с ним.
Охранник подошел к Х.Г. и повел его прочь. Капитан помедлил только затем, чтобы пробормотать едва слышно:
— Ну, кто умница, Сидней? — А затем последовал за ними. Двор опять был пуст. Оставались лишь лунный свет и карта мира.