Другие появлялись из комнат, затуманенные со сна. Ирения, Флойд, Моттерсхед, Гольдберг. Она поверила, глядя на их лица, покрытые старческим румянцем, что им и вправду четыре сотни лет на всех.
— Проснитесь, старые пидоры, — сказал Гомм. Он отыскал пару брюк и теперь напяливал их.
— Звенит тревога… — заметил один. Его ярко-белые волосы свисали почти до плеч.
— Скоро они будут здесь… — сказала Ирения.
— Неважно, — ответил Гомм.
Флойд уже оделся.
— Я готов, — возвестил он.
— Но нас слишком много, — запротестовала Ванесса. — Мы никогда не выберемся живыми.
— Она права, — сказал кто-то, глядя на нее прищурившись. — Бесполезно.
— Заткнись, Гольдберг, — оборвал его Гомм. — У нее есть ружье, верно?
— Одно, — сказала личность с белыми волосами. Должно быть, это и был Моттерсхед. — Одно ружье против всех них.
— Я возвращаюсь в постель, — сказал Гольдберг.
— Есть возможность бежать, — возразил Гомм. — Может быть, единственный случай, который нам когда-либо представится.
— Он прав, — сказала женщина.
— А как насчет игр? — напомнил Гольдберг.
— Забудем об играх, — ответил ему Флойд, — пусть они немного поволнуются.
— Слишком поздно, — заявила Ванесса. — Они идут. — С обоих концов коридора доносились крики. — Мы в западне.
— Отлично, — сказал Гомм.
— Вы безумны, — откровенно заявила она ему.
— У вас все еще есть возможность нас пристрелить, — ответил он, улыбаясь.
Флойд хмыкнул.
— Не хочу выбираться отсюда такой ценой, — сказал он.
— Угрожайте этим! Угрожайте этим! — сказал Гомм. — Скажите им — если они что-нибудь попытаются сделать, вы всех нас пристрелите!
Ирения улыбнулась. Она оставила свои челюсти в спальне.
— Ты не просто симпатичная мордашка, — заявила она Гомму.
— Он прав, — подтвердил Флойд, просияв. — Они не осмелятся рисковать нами. Они должны будут нас выпустить.
— Вы с ума сошли, — забормотал Гольдберг. — Снаружи ничего хорошего для нас нет…
Он вернулся в свою комнату и хлопнул дверью. Как только он это сделал, коридор с двух сторон блокировала многочисленная охрана. Гомм, ухватил винтовку Ванессы и приподнял, чтобы направить себе в сердце.
— Будьте нежной, — прошипел он и послал ей поцелуй.
— Опустите оружие, миссис Джейн, — сказал знакомый голос: мистер Клейн возник из массы охранников. — Говорю вам, вы полностью окружены.
— Я убью их всех, — слегка взволнованно произнесла Ванесса. А затем добавила с большим чувством: — Предупреждаю вас. Я отчаялась. Я убью их всех, прежде чем вы пристрелите меня.
— Вижу… — спокойно ответил мистер Клейн. — А почему вы полагаете, что мне не все равно, убьете вы их или нет? Они сумасшедшие. Говорю вам — все чокнутые, убийцы…