Поняв, что я откровенно издеваюсь, и простого ответа не дождаться, Амкер решил форсировать события, начав анализировать ситуацию, с целью самостоятельно найти решение проблемы, благо кое-какие подсказки я ему уже дал. Делал он это, естественно вслух, чтобы по моей реакции определять правильность хода своих рассуждений. А так как выбирать было особо не из чего, он довольно быстро поймал ход моей мысли, что, впрочем, выразилось в привычном скепсисе относительно практического осуществления подобного замысла:
– Даже если получится разогнать Кар до нужной скорости, то при прохождении поворотов центробежная сила будет настолько велика, что нас неизбежно размажет по стене тоннеля.
– Что-то у меня никак не вяжется твоя профессиональная склонность оперировать исключительно фактами, и твой теперешний настрой, основанный на одних только предположениях. Поэтому, прежде чем опускать руки, может ты сначала произведешь необходимые расчеты, а уже потом будешь делать выводы – произнес я совершенно спокойным тоном. Однако Амкер без труда догадался о моих истинных эмоциях, и справедливо пристыженый, попытался загладить свою оплошность.
– Сейчас сделаю – ответил он, своей лаконичностью давая понять, насколько он уже сосредоточен на выполнении данной задачи.
До завершения взлома комплекса программ по прежнему оставалась уйма времени, да и Амкер, задумчиво вертящий схемы параметров Кара, на и без того загруженном до предела ноуте, собеседником был никаким. В последний раз на контакт он вышел в самом начале исследования, с удивленным восторгом произнеся:
– А у этой «козявки» поразительная динамика!
Судя по происходящему на мониторе, работа шла непросто, причем это было единственное, что я смог понять, несмотря на то, что за последнее время в информатике я заметно подтянулся. Под монотонное мелькание экрана я с чистой совестью опять задремал, не усматривая в этом ничего предосудительного. Свою часть работы я честно выполнил – сгенерировал идею, грамотно организовал работу по ее выполнению, ну и выписал волшебный пендаль для ускорения.
Единственное, о чем оставалось сожалеть, что отдохнуть может лишь разум. Тело, работавшее в авральном режиме уже больше суток, могло разве что мечтать о такой возможности, “вывозя” лишь под усиленным медикаментозным воздействием. Бесконечно подобное изуверство над собственным организмом продолжаться не могло, и оставалось только надеяться, что к моменту полного исхода сил у нас получится покинуть это гиблое место.
– Готово – торжественно объявил Амкер, не обращая ни малейшего внимания, что вновь застал меня далеко не в момент наивысшей концентрации.