– До темноты переправить возы через этот чертов ручей, – распорядился он. – Лагерь поборников мы обыщем, но задерживаться нельзя.
Он знал, что от него ждут хоть какой-то похвалы, но что за похвальба может быть, когда утрачена треть армии, столь отчаянно необходимой ему и Йорку. Тут уж не до радости.
– Милорд, у нас будет время присмотреть за ранеными? – спросил один из капитанов.
Солсбери сверкнул на него глазами, сердясь за решение, которое вынужден был принять.
– Из Перси и Сомерсетов я здесь не видел никого. Где-то в полях у них рыщет еще одна армия, а мне надо дойти до Ладлоу. Те, кто может идти, пусть идут сзади своим ходом. Тем, кто ночи не продержится, оставить по хорошему ножу. Мы здесь потратили полдня, господа. Больше времени терять нельзя, для нас это непозволительная роскошь. Всем быть готовыми к выходу.
Капитаны кивнули уже без улыбок и снова возвратились к своим служебным обязанностям. Один за другим они расходились по своим подчиненным, оглядывая мрачную картину побоища и реку, что будет течь кровью еще не один день.
Маргарет поднялась на ноги в укромной ложбине, где просидела сегодня столько времени. Минули долгие часы с той поры, как она пристроилась здесь, на неприметном холме к востоку от вересковой пустоши, откуда хорошо было видно войско Одли, а затем и армию Солсбери, когда та вышла на местность. От пережитого ужаса королева была бела как мел. Сцены немыслимой жестокости и насилия, которые ей довелось видеть, вспыхивали в уме воспаленными призрачными сполохами. От них хотелось отмахнуться, как от гнуса. Утром в воображении она рисовала себе стройные, стоящие друг перед другом шеренги, но никак не тот хаос и шквал безумия, что, казалось, выл одним огромным круглым голосом. Сотни людей рушились и тонули в реке, гибли под ударами скалящихся, беспощадно разящих врагов. Она безмолвно покачала головой, тщетно пытаясь высвободить ум из вязкого плена этих воспоминаний. Те люди давали ей клятву верности, нося на груди самое для себя дорогое – ее знак Лебедя. Они явились сюда, блаженно веруя, с сердцами, переполненными духом истовости, и были готовы сражаться за короля и королеву со сворой гнусных изменников. Тягостно отводя взор, она не могла не замечать на реке темные разводы вымываемой из тел крови, этот сок отданных жизней. Маргарет содрогнулась, чувствуя себя маленькой и беззащитной перед густеющей завесой сумерек. Неизвестно было, как поступит после битвы Солсбери: задержится похоронить тела или же продолжит путь к Ладлоу. По склонам этих холмов сейчас наверняка разъезжают десятки его всадников – догадка, пронзившая Маргарет страхом столь острым, что занялось дыхание. А вдруг кто-нибудь заметит и погонится?