Значит, в стене должно быть какое-нибудь смотровое отверстие. В таком случае надо поискать на этом ковре.
Он безошибочно ткнул пальцем в место, где узор ковра был особенно густым, и палец ушел в пустоту. Точно! Здесь была сквозная дырка в стене!
Катя поняла его без слов и кивнула.
Напоследок оставалось только понять, что же привлекло Пчелкино внимание, заставив ее оторваться от своего пасьянса…
Ну конечно! Вон осколки хрустальной вазы на полу! Значит, было так. Пчелка услышала в спальне по соседству звон разбитой вазы и, желая выяснить, что там такое происходит, прильнула к отверстию в стене.
Теперь уже никто не узнает, успела она увидеть лицо своего убийцы или тычок спицы сразу оборвал ее жизнь. Да и имело ли это теперь какое-нибудь значение?
Старуха оказалась достаточно смышленая – проследив за пальцем Юрия, ушедшим в дыру, а затем тоже увидев осколки вазы, быстро догадалась обо всем.
– Тут у них вазы колотят – а они и не шелохаются! – взвизгнула она и на этот раз врезала чернявому кулаком в зубы. – Расстрелять вас мало, долбо…бов!
– Так дверь-то – вон, а мы стояли вон там… – утирая кровь, заныл брюнет.
– Вон там они стояли, вон там! – Старушенция снова заехала ему кулаком, теперь уже в глаз. – Тут у них вазы бьют – а они «вон там»!.. Красавица моя, девочка моя на том свете, а они «вон там», козлы!.. – Белесый неосмотрительно приблизился, и она захлестала по щекам обоих.
Это было уже малоинтересно. Васильцев не стал больше отрывать старуху от ее дела, которым она была так увлечена, и вместе с Катей вышел из дома. Во дворе при свете зажигалки он тщательно осмотрел пятачок взрыхленной земли вокруг дерева – только здесь был шанс обнаружить хоть какие-нибудь следы.
Конечно, палачонок был осторожен, однако через минуту один след Юрию найти все-таки удалось. Другие следы тот явно зарыхлил, вон и палочка валяется, а этого следа, видимо, не заметил в темноте. Рельеф подошвы мало интересовал Васильцева, все равно не с чем сравнивать, главное было – размер и глубина.
Размер обуви был совсем невелик, а сам след вдавлен неглубоко. Ну да, все правильно. Викентий был чрезвычайно худ, так что казался почти невесомым.
Больше не заходя в дом – признаться, ему уже здорово надоели звуки оплеух и старухин визг, – Юрий вывел Катю на дорогу, они снова поймали такси и уже не так спеша, как на пути сюда, поехали прочь от проклятой Пчелкиной виллы.
Он взглянул на часы. Было половина двенадцатого ночи. Эти кошмарные сутки еще не кончились, а он уже успел потерять двоих из своей столь небольшой армии.