Тем не менее тот взвизгнул напоследок:
– А если вы… если вы вдруг собираетесь меня шантажировать…
Васильцев, не дослушав, положил трубку. Трусливый, истеричный тройной агент был для него потерян, – впрочем, и не нужен уже. Это было не главной его потерей за минувший злосчастный день.
Теперь от всей его былой армии оставался один только Афанасий.
Васильцев всегда испытывал симпатию к этому забавному чудищу. Надо попробовать хотя бы его спасти, покуда и до него не добрался младший Викентий, с такой стремительностью нынче наносивший неотразимые смертельные удары.
Юрий торопливо набрал номер психиатрической лечебницы и, представившись капитаном госбезопасности Блиновым (под этим именем его знали в лечебнице), спросил у дежурной сестры, на месте ли больной из двадцать девятой палаты Афанасий Хведорук.
Дежурная весьма любезно пообещала, что посмотрит сейчас. Несколько минут она отсутствовала, потом сказала в трубку довольно обеспокоенно:
– В палате нет. И галоши его, и ушанка тоже пропали. Наверно, ушел куда-то… Хотя я тут, на проходе, все время сидела… Но вы же знаете, товарищ Блинов, как он умеет просочиться… А может, где-то по клинике расхаживает? Вы еще минутку подождите, товарищ капитан, я сейчас по туалетам поищу.
Мало уже надеясь на результат, Васильцев все-таки взмолился:
– Поищите, девушка, поищите, пожалуйста!..
Вдруг у него из-за спины густо пахнуло псиной.
– Та щё мене шукать? – услышал он угрюмый голос. – Тута я, вот он, целый.
Он обернулся и увидел позади себя Афанасия все в тех же галошах на босу ногу, в халате и треухе.
– Впрочем, благодарю вас, не надо, не ищите, – поспешно сказал он девушке и положил трубку. Затем обратился к Афанасию: – Давно ты тут?
На полу красовалась лужа. Кот Прохор отреагировал на появление Афанасия по-своему.
– Та я уместе с вами у дверь прошел, товарищ Юрий Андреич, – все так же угрюмо пробасил Афанасий. – Эхстрасенсорную наводку вам сделал – вы и не углядели, як я проскользнув.
– И где ж ты отсиживался? – несколько успокоенный тем, что хоть Афанасий жив, спросил Васильцев.
Голос у Афанасия стал смущенный:
– Як обычно: у нужнике.
– А пришел-то зачем? Какие-нибудь новости?
Афанасий взглянул на него ошалело:
– Якие ще вам новости, Юрий Андреич? Вже три у нас покойника – нешто мало?.. Ох, страху натерпевся!.. – Он стащил с головы свою ушанку и стал ею отирать выступивший на бугристом лбу пот.
На миг забыв, с кем он имеет дело, Юрий удивился:
– Ты про покойников-то откуда знаешь?
– Як же нэ знать… – снова смутился Афанасий. – Я ж – нэ судите, Юрий Андреич, – я ж к вам ще тогды эхстрасэнсорно подклучився. Щё вы бачили, то и я бачив, щё слухали, то и я слухав… Пчелку жалко. Яка гарна дывчина была!.. Подумав: ну як тэт бисов палачов сын за мене примется?.. Нэ, думаю, у Юрий Андреича оно спокойни́й буде, он же мене – як тата ридный…