Почему здесь, в месте, где я должна чувствовать себя в безопасности, мне кажется, что за мной следят?
Все в порядке. Здесь мне ничего не угрожает.
Я отвернулась к экрану.
Не знаю, что хуже — то, что за мной сейчас могут следить, или, что я думаю, что за мной могут следить.
Я беспокойно поерзала на месте, но постепенно вернулась к фильму. Раз на меня все еще никто не напал, значит, мне все показалось.
Я услышала позади себя шаги, и резко обернулась.
Черт возьми.
Здесь никого нет.
Что со мной?
Я встала и с растущим чувством страха стала пробираться между рядов ко входу. Меня беспокоило мое поведение, а еще дурное предчувствие, что дверь может оказаться закрытой, и я буду в темном пространстве зала, с мелькающими немыми черно-белыми людьми на экране, наедине с убийцей.
Но, конечно, дверь оказалась открытой, ведь я не героиня фильма ужасов.
Я вышла из зала и вбежала в туалет; ругая себя за несдержанность, я подошла к раковине, помыла руки. Посмотрела на свое лицо, злясь. Как я могу быть такой идиоткой? Со мной ничего не случится. Даже если что-то произойдет, хуже не будет. Нет ничего хуже, чем-то, что уже случилось.
Я облокотилась о раковину, опуская голову вниз.
Не могу отделаться от мысли о том, что Кэри Хейл действительно что-то скрыл от меня. Когда я сказала Эшли что за тем похищением скрывалось что-то большее, я поняла, что действительно так считаю: здесь не все так просто как кажется. Даже несмотря на то, что именно Серена натолкнула меня на мысли об этом, я уже давно думала, что Кэри Хейл солгал.
— Ты хочешь, чтобы он солгал, потому что тебе нужна пища для размышлений, — сказал мне внутренний голос, и я приказала ему заткнуться.
Кэри Хейл не выглядел довольным, когда хотел убить меня, словно он не подчинялся себе. Хотя, возможно я просто преувеличиваю, и это его здравомыслящая часть боролась с его сумасшествием. Нет… в этой истории слишком много непонятных вещей, например, что случилось после того, как Кэри Хейл убил меня (он ткнул в меня штукой с конусообразным лезвием, и она задела мои внутренние органы, и мое тело истекло у него на руках, а он сказал мне не смотреть на это). Как я сумела остаться жива, и очутилась в особняке Хардманов, где тетя Энн вместо того, чтобы поверить мне, заперла меня в психушку на долгие шесть месяцев.
И почему… он не завершил дело до конца?
Почему весь этот год он не преследовал меня, если я была такой особенной для него, такой навязчивой идеей?
Что именно случилось той ночью?
Почему я не умерла?
— Ты умрешь.
Я замерла, глядя с выражением, полным ужаса на свое отражение, с разноцветными глазами.