Она толкнула меня:
— Эй, может обратишь на меня внимание?
Я отложила книгу в сторону, встретившись с ней взглядом, и она спросила:
— Хочешь пройтись со мной по магазинам в субботу?
— Нет, не особенно.
— Долго ты будешь закрываться от меня?
— Долго ты будешь доставать меня? — парировала я. Меня окутало мрачное удовлетворение, потому что я знала, у моей кузины чертовски развито самолюбие и гордость, и она точно оставит меня в покое, хотя бы на несколько часов. Это и произошло — Эшли недовольно покачав головой, уткнулась взглядом в салат, и стала тыкать в него вилкой, наверное, представляя меня на месте капусты. Я покачала головой, сетуя на то, что она не уйдет и не займется другими полезными делами, вместо того, чтобы мучить себя и меня. Я собиралась дать ей этот совет или еще что, но я увидела кое-что странное на входе в кафетерий. Что-то, что заставило меня замереть всем телом, и забыть, как дышать.
Я зажмурилась.
Нет.
Когда я открою глаза, я пойму, что Кэри Хейла здесь нет. Он не стоит на входе и не смотрит на меня. Его нет здесь. Нет в школе. Нет в одной вселенной со мной. Он исчез.
— Что с тобой? — недовольный голос Эшли донесся до меня словно издалека.
Я открыла глаза, и посмотрела в сторону дверей, ведущих из школьного кафе.
Я увидела его спину.
Он был в черных штанах, и черной футболке, с длинными рукавами.
Кэри Хейл чертовски похудел.
Мое сердце так сильно колотилось, что я почти ничего не слышала. Я видела, что Эшли что-то говорит, кажется: «Скай, ты куда?», но я уже вскочила на ноги, и бросилась бежать, боясь упустить его из виду. Кэри Хейл шел очень быстро на своих чертовски длинных ногах, но я бежала.
Студенты оглядывались на меня, но мне было все равно; здесь есть лишь я и он, и я достану его сейчас, даже если вызовут полицию, чтобы арестовать меня за нарушение спокойствия.
— Стой! — крикнула я, запыхавшись. Но Кэри Хейл продолжал идти раздражающе уверенной походкой, словно пытался сбежать от меня. Я догнала его на втором этаже, и схватила за руку. Он шокировано обернулся. Судя по лицу, он не знал, что я зову его.
За те несколько секунд, что мы смотрели друг на друга в моем мозгу пронеслись самые ужасные эпизоды с его участием, произошедшие 25 декабря. Этот день я никогда не забуду. И ему не позволю.
Я почти отпустила его руку; мне было противно сжимать пальцы вокруг его запястья, даже несмотря на то, что нас с ним разделял рукав его футболки.
Я сглотнула, и тут он спросил:
— Зачем ты шла за мной?
Его голос ничуть не изменился. Такой же приятный и бархатистый. Такой особенный для меня, переворачивающий мои мысли с ног на голову.