Версию с подкопом стоило проверить. Но как это сделать? И тогда Олли вспомнил про выдр.
Парочка выдр стала постоянно наведываться в крепость после того, как Виндибур пообщался с ними. Любопытные и болтливые зверьки повадились ходить за объедками на гарнизонную кухню. Пограничники не возражали. Словно почуяв что-то, выдры появились в крепости за час до рассвета — их заметил повар, которого они, похоже, почитали за своего бога. Стража, однако, уверяла, что через ворота у них и мышь бы не проскользнула.
— Придется тебе, рыжуха, этих побирушек поискать, — сказал невысоклик собаке. — Они могут что-то знать. Найди Тину, скажи: нужно допросить выдр.
«Подкоп, подкоп…», — бормотал Олли, машинально делая нужные манипуляции и запуская молнию. Одна яркая вспышка — и последняя установка для стрельбы круглым огнем погребла под собой троих уклистов. В ответ по башне ответили из орудий. Ядра уклистов не причинили Медвежьей башне сильного ущерба, попадая или в кладку ниже площадки, или с воем проносясь по верху. Только одно, угодив в зубец, осыпало Олли градом колотых камней.
— Больно, однако, — вслух сказал Виндибур, поднимаясь с каменного пола и потирая затылок. — Если б не медальон…
Вдруг над ухом прозвучало:
— Знаешь, парень, похоже, взять крепость с наскока у них не вышло. Теперь осадят на всю катушку, колоти их тунец.
— Тьфу ты, Брю! Я скоро заикаться начну. Зачем так пугать-то?
— Извини, тянет иногда, в силу состояния.
— Ладно, как дела? Цел?
— А что мне сделается? — покойный лег на воздух и подпер голову рукой. — Я тут уклиста отловил, закопай его морж…
— Да ну? — обрадовался Олли.
— Он вокруг Хрюкловой башни вертелся — думал, как влезть на нее. Ведь я на лестнице уйму морков заморозил — даже невысоклику не пробраться. Кстати, тебе тоже не спуститься, пока от стен не отмерзнут.
— Спасибо, Брю, трап тебе под ноги, — Виндибур улыбнулся. — Возможно, ты нас с Болто спас. Ну, продолжай.
— Так вот, смотрю, этот моллюск брюхоногий крюк закидывает. На нашего Хрюкла охотиться вздумал. Кинжал в зубы и наверх. А на стенах кутерьма — жмут угробаны, скелет им на камбуз, — никто не смотрит. Ну, я подлетел к нему сзади и говорю: «Хороший денек сегодня выдался, не правда ли? И так старательно так завыл: У-у-у-у-у!» Он как увидел меня, так весь задрыгался, как паяц веревочный, — Брю от удовольствия растягивал слова. — Думаю, сейчас еще свалится… А он ведь живым нужен! Ну, я и дунул ему прямо в открытый рот. Так и висит примороженный, едят его рыбы. Да вон, гляди — ополченцы его снять пытаются.
— Нужно поскорее допросить негодяя.