* * *
У любой собаки, кроме беззаветной службы хозяину, всегда найдется куча дел. Там понюхать, там порыться, там прислушаться — все это требует времени. Хрюря, хоть и с крыльями, была настоящей собакой. И дела у нее были тоже настоящие — собачьи.
Для начала она подробно обнюхала все около гарнизонной кухни. Следы повара отдавали растительным маслом. «Неряха. Опять пролил себе под ноги», — Хрюря чихнула. У помойки до сих пор пахло выдрами. «Одна ела куриные потроха, другая где-то откопала орехи, — собаку аж передернуло. — Тьфу, пустобрешки!»
Дальше шла крепостная стена. Под ней очень сильно воняло смертью. Убитых недавно убрали. Крылатая собачка побыстрей обежала страшное место. В нос настойчиво лез запах кота. Собака тряхнула головой: «Бр-р-р! Ну и дрянь! Да еще морками отдает! Не наша кошатина — какая-то дикость чуется и злоба. Точно, вражеский котяра. А наследил-то…»
Хрюря осторожно пошла по следу. Запах вел к той надвратной башне, где на верхнем ярусе находился боевой пост Хрюкла. Но кот в башню не заходил. След обрывался у стены, недалеко от входа.
Собака вновь принюхалась: «Ничего не понимаю, он что, тоже летучий? Ну-ка… А, вот! — по стене вверх шел мокрый след. — А он, похоже, оттаивает. Точно: воняет замогильным холодом, как тот уклист. Странно». Кладка у стыка башни с крепостной стеной была не очень ровной. Видимо, по ней кот забрался наверх.
Торопливой рысцой Хрюря направилась по винтовой лестнице. На последнем этаже у железной двери она остановилась: «Хозяин здесь!» За запертой дверью Олли и Болто говорили в полголоса, обсуждая что-то важное. Собачка хотела поскулить и поскрестись, но потом передумала и побежала обратно: «Мешать хозяину — последнее дело».
Выскочив наружу, она взлетела. «Надо осмотреть все сверху, не мог же этот кошак испариться». Набрав высоту, рыжуха расправила крылья и начала парить над башней, снижаясь по спирали. Ночь была безлунная, и тени, отбрасываемые факелами, сливались с окружающей чернотой, скрывая от взора углы и неровности. На третьем круге собака заметила силуэт на фоне слабо освещенного окна. Окно как раз находилось в комнате, где беседовали Хрюкл и Виндибур. Кот сидел в нише вытянув шею и навострив уши, как будто ловил каждое произносимое внутри слово.
«Вот он, гад! Так и есть: шпионит!» — обрадовалась Хрюря и бесшумно пошла на цель. В последний момент камышовый негодяй услышал за спиной свист рассекаемого крыльями воздуха. Прижав уши, он обернулся, собираясь зашипеть, да так и подавился от ужаса. На секунду перед ним возникла складчатая пухлоносая морда собаки. То что это собака, лазутчик понял по запаху, когда его шея уже угодила в тиски челюстей. Кот издал булькающий утробный звук, похожий на рычание, пытаясь извернуться. Хватка у Хрюри была мертвая, да вот беда — в момент броска она не сумела затормозить и вместе с котом влетела через разбитое оконце в комнату. Сидевший на стуле Хрюкл не успел и охнуть, как у него на коленях очутился рычащий и лягающийся клубок. Инстинктивно закрыв лицо руками, Болто попытался вскочить, но потерял равновесие и, вместе со стулом, собакой и котом, оказался на полу.