— Хе-хе, это как сказать… Ты же ведь не можешь проглотить морского ежа? И он тебя не может.
— Тоже мне, примерчик. Вот ты скажи, может волк на свете триста лет жить? А я такого убил. И волчицу вечную, на которой раны сами затягивались.
— А чего ее не убить, когда волшебного медальона нет, подавись им карась. Вон и на Олли такой, и на Нури, и на Пите… И на тебе.
Рыжий Эрл бросил отколупывать угробанов и выпрямился.
— А ты откуда знаешь?
— Так и у меня такой был. Только забыл я его одеть. Тут меня ядром и укокошило, три венка мне на шею. Теперь мой медальончик Дерг носит… Свойство этих медальонов в усмариле, закопай его морж. Но такой сорт только на материке есть, а на архипелаге усмарил другой какой-то, для защиты совсем не годится.
— А кто же делал медальоны?
— Наши — Олли Виндибур, фордевинд ему в парус, а твой, вернее, волчицы — маг Кронлерон.
— Так это его волки?
— Были его. Покойникам на этом свете ничего не принадлежит. Кроме…
— Кроме чего, Брю?
— Кроме недоделанных дел.
— Если Кронлерон был такой великий маг, то почему он не смог защитить себя от смерти?
— Вот и я так же спрашивал. Говорят: сам не хотел.
Рыжий Эрл пожал плечами, затем развел руками, потом было открыл рот, но ничего вымолвить не смог.
Брю опустился на палубу.
— Ты думаешь, я что-нибудь понял? Ни шиша, кроме того, что заколдованные им волки его же и загрызли, обмелей их затон.
Старый ратник только в сердцах плюнул и принялся за очередного угробана.
* * *
Миновав излучину, корабли продвинулись еще немного. Но когда глубина под килем перешла допустимый предел, остановились. Паромщик, вынырнув в очередной раз, заявил, что дальше сплошные мели.
Якоря бросили там, где раньше впадал приток — Пастуший ручей — маленькая, но бурная речушка, берущая свое начало на склонах Черед-Бегаса. По залитому водой пространству можно было передвигаться только на небольших лодках. Отдав необходимые приказы, Репейник и Пина приступили к строительству маломерного флота.
Команды, в основном, оставались на кораблях, а гномы, пограничники, Пинина свита и адмиральская охрана собирались в Черед-Бегас. Считалось, что адмирал Репейник и министр красоты Пина Уткинс прибывают с официальным визитом, как представители другого государства. К их прибытию и в крепости, и в Норном поселке готовились.
Олли предупредил Совет о дипломатической направленности визита. Крепостные ворота и улочки поселка переселенцы украшали гирляндами из цветов и цветными флажками. Пространства у дворов подметались, а заборы усердно подкрашивались.
По настоянию Магистра невысокликов, у дома Уткинсов, где должна была остановиться Пина, поставили новые ворота с красочным транспарантом: «Добро пожаловать в отцовские объятия». Считалось, что это подарок от милых соседей.