— Но они же не подлинные. Виолет-ле-Дюк добавил новые фигуры. Это был архитектор, надзирающий за реставрацией собора.
— Так, давайте разберемся, — сказала Кори. — «Parvis» означает «парадиз», а эти гротесковые фигуры — драконы. Хоть кто-нибудь понимает, почему мы должны искать нечто под названием «ноль парадиза»?
— Гм?.. Ах, поняла. Ты имеешь в виду «нулевой километр». Идемте!
И Бетанкур подвела их к немного поблекшей бронзовой отметке в северо-восточном углу площади. Символ солнца был заключен в восьмиугольник, его восемь острых концов торчали в разные стороны. Подобно мандале Юнга, представляющей центр личности, эта табличка отмечала центр Парижа. Отметка на площади перед собором называлась «нулевой точкой», от нее во Франции отсчитывали расстояния до самых отдаленных границ страны.
Кори вспомнила слова Юнга из Библии: «Там, где однажды драконы дождем исходили, с нами был Бог, высился над нулем парадиза». Улыбка тронула ее губы. Они нашли нулевую точку парадиза, в том месте, где каменные драконы низвергали дождь. Она подняла глаза на башни-близнецы собора, устремленные в ночное небо.
— А может, там у вас есть Эммануэль?
Бетанкур кивнула.
— Идемте за мной.
По стертым от старости каменным ступенькам — их было двести пятьдесят — они поднялись в северную башню собора Нотр-Дам. Кори шла следом за Бетанкур по винтовой лестнице, сзади устало плелся Вёрм. Пройдя мимо неосвещенной церковной лавки, они поднялись еще на несколько ступенек и оказались у небольшой двери. Вышли из башни — и перед ними открылся захватывающий вид на ночной Париж. Внизу тянулись бульвар за бульваром, монументальная архитектура соседствовала со скромными постройками из камня под серыми шиферными крышами — типичный стиль для Второй империи. Но Уже за Иль де ла Сите высились небоскребы, затеняя и подавляя старинную архитектуру. И этот новый парижский урбанизм выглядел как-то угрожающе.
Они прошли по галерее с колоннадой, демонстрирующей целую армию гротескных скульптур. Кори вспомнила слова Бетанкур о том, что архитектор заменил старые разрушающиеся скульптуры на новые. Она прибавила шагу, догнала своих спутников уже в южной башне, где они стали подниматься по скрипучим деревянным ступеням на колокольню. Даже при свете фонарей место это выглядело удручающе мрачным.
— Поначалу колокола были только в северной башне. И у каждого свое имя. Колокол Гийом установили где-то в 1248 году. Позже к нему присоединились его братья: Пуньез, Шамбеллан, Паскер, Жан, Николя, Габриэль и Клод. А среди дам были сестры Мари и Жаклин, это уже в южной башне, позже к ним присоединились Франсуаз, Катрин, Анна и Барбара.