– Что тебе приснилось ТАКОГО? – сказал он и прилег рядом, стараясь не прикасаться к ней, зная, чем заканчиваются любые его прикосновения к Зое. Притронешься к ней, и понеслось! Незамедлительно последуют бурные объятия, поцелуи, объяснения, милая ругань, легкая брань, и снова ласки-ласки-ласки. Зойку отличала от других женщин масса преимуществ; чрезмерная страстность, эмоциональность и космическая отходчивость в одном коктейле придавали пышнотелой брюнетке бездну очарования. Сырец гордился, что Зоя на много лет младше его. Любви к ней в его душе не было, но обладание молодой красавицей бодрило Сырца, делая его неотразимым даже в собственных глазах.
– Просыпайся скорее, мне уже пора на работу, – сказал Володя, щекоча Зойкино розовое ухо, нежно просвечивающее в предутреннем солнце.
– Мне приснилось, – она вскочила и уселась на кровати, свежая, с чистым лицом и ясными глазами, будто только что умылась родниковой водой, – мне приснилось, что на тебя напали бандиты. Затащили в гараж, связали и ограбили. Вот что мне приснилось. Ужас, как я боюсь, миленький!
Зоя сидела на кровати и бойко тараторила. Она смотрела на Володю круглыми от страха глазами, вид у нее был сонный и милый, всем своим видом она напоминала ему о том, что еще совсем недавно она была школьницей, а сейчас уже взрослая женщина, спит в одной постели с взрослым мужчиной, любит его, ревнует. И даже видит сны про него. Сырец с умилением смотрел на восторженное личико, ему хотелось плюнуть на работу, забыть о делах и, не теряя времени прижаться к Зойке, чтобы провести с ней в кровати полноценный трудовой день.
– Не бойся, девочка моя, не бойся, – сказал Володя и обнял еще не проснувшееся до конца, и от этого немного ленивое молодое тело любимой женщины.
Сырец всячески пытался убедить себя в том, что любит Зойку, – а любит ли она его, он об этом не задумывался. Сам себе запрещал думать, а запреты соблюдал строго. За долгую жизнь он научился избавляться от ненужных мыслей, чтобы ничто не мешало ему жить так, как он хотел с самого начала.
– Да как же не бояться-то? – изумленно изломала брови Зойка, – мне эти сны уже неделю снятся. Они же не просто так снятся! Не к добру все это, – и она по-детски всплакнула, мило промокая слезы шелковым покрывалом.
Зоя все делала быстро и убедительно: плакала, ругалась, любила, даже ревновала, – но краткие вспышки ревности не разрушали неравные отношения, напротив, они будили в Сырце застывшие чувства.
– Спать надо меньше, вставай скорей, идем завтракать, – сказал Володя и вскинул глаза на часы: как бы не опоздать.