— Женщину? Но… мне не нужна никакая женщина.
— Даже я?
Давид широко открыл глаза.
— Вы?
— Я спасла вам жизнь. Конечно, это не обязывает вас выбрать именно меня, но у нас мужчина всегда выбирает ту женщину, которая проявляет к нему знаки благоволения. Это наш обычай. Я ваша, если вы того пожелаете. Я лично не вижу в этом ничего противоестественного. Вы красивы и вы мне нравитесь.
Это было сказано с такой непосредственностью и простотой, что Давид не сумел сдержать улыбки. Он положил руку на плечо Забелы.
— Послушайте, Забела, вы очень милая девушка, и я знаю, что очень многим обязан вам. Но я принадлежу к народу, у которого совсем другие обычаи. К тому же, я женат.
— Женат? Что вы хотите этим сказать?
— Что у меня уже есть женщина, моя жена, вы понимаете?
— А чем это вам мешает?
— Я люблю свою жену. Я не могу любить другую. Мне нечего вам предложить, Забела.
Он понимал, что несет бессмыслицу, потому что у жителей Опса супружества не существовало. Его ответ расстроил Забелу. Он увидел, как она один за другим выдернула цветы, и ее рука непроизвольно застегнула блузку.
— Как зовут вашу женщину? — спросила она, силясь улыбнуться.
— Франсуаза.
— Она красива? Она красивее меня?
— Она совсем другая. Франсуаза — прекрасная женщина, но вы тоже очень красивая, Забела.
Наступило неловкое молчание, девушка сумела взять себя в руки.
— Пойдемте, — сказала она уже другим тоном, — мне кажется, сейчас как раз время. Если вы не возражаете, мы вас проводим…
Она жестом показала на четырех мужчин в походной экипировке, которые столпились возле небольшой вагонетки.
Для экспедиции в бывшие складские помещения все было готово. Давид посмотрел на Забелу.
— Вы тоже примете участие в экспедиции?
— Так распорядился отец. Он знает, что вы доверяете мне больше, чем кому-либо другому.
— Это доказывает, что ваш отец умеет находить мудрые решения… по крайней мере, в тех случаях, когда речь идет о его собственной дочери.
Но Забела, казалось, не заметила его иронии и велела трогаться в путь.
Вагонетка быстро бежала по рельсам, углубляясь в длинную, слабо освещенную галерею. По словам Забелы, складские помещения, куда они направлялись, были расположены в самом конце подземных коммуникаций, принадлежащих сектору, которым управлял ее отец.
Были, разумеется, и другие коридоры, другие туннели, дальше, в других зонах, но пути туда завалило и всякие связи с другими общинами прервались: каждая жила в полной изоляции.
В пути они говорили о чем-то незначащем, пока не доехали до какого-то железнодорожного узла. Из-за того, что рельсы здесь были в очень плохом состоянии, им пришлось выйти из своей вагонетки и пересесть в другую.