Испуганный Игнат упал на колени и, закрыв глаза, усиленно молился за спасение своего господина. Голевский приготовился…
Бом!!
«Даша! Прощай, милая!»
Бом!!!
«Господи, сохрани!»
Голевский остался на месте. Он выровнял дуло, прицелился… Поручик сделал пару шагов вперед и вскинул пистолет. Капитан быстро нажал на курок, лишь на доли секунды опередив Цаплина. Ударил кремень, искра вылетела, воспламенился порох на полке…
Ба-бах! Выстрел!
Ба-бах! Ответный выстрел…
Голевский почувствовал горячее дыхание пули у виска. Промах?!!
«Жив! Ура! Виват! Слава Всевышнему!»
Бом!..
Часы замолчали. Дым рассеялся. В воздухе запахло пороховой гарью и свежей кровью. Игнат плакал от счастья. Капитан увидел, что Цаплин упал и корчится в судорожных муках, всхрапывая как лошадь. Ранен? Гвардеец подошел ближе… Увидел, что пуля прошла чуть пониже гортани, и кровь хлестала… Поручик судорожно схватился за горло, словно пытаясь заткнуть ее. Голевский понял, что противник уже обречен на смерть. Агония длилась недолго. Гусар резко затих, и его черные зрачки застыли в одной точке. Голевский скорбно склонил голову.
«Ну что ж, упокой душу, раба Божьего, Цаплина, кажется, Кондратия, отчество не помню».
Вдруг по телу гусара прошла судорога… Он открыл глаза! Безумный невидящий взгляд уперся в капитана… Труп ожил?! Голевский в ужасе отскочил от Цаплина! Мороз побежал по коже.
– Что за чертовщина! Это проделки сатаны! – воскликнул капитан, пятясь назад.
Цаплин встал. Весь его мундир был залит кровью. Он выдернул саблю из земли и двинулся на Голевского.
«Нечистая сила! Сгинь, сгинь!» – попятился гвардеец.
Оцепенение продолжалось недолго. Голевский все же взял в себя в руки. Кем бы поручик ни был, сатаной или колдуном, капитан будет с ним драться. Голевский обнажил свою острую саблю и встал в позицию… Он был готов к нападению…
Поручик-мертвец приближался к нему…
Абсолютно непроницаемое бледное лицо, остекленелый взгляд, зловещий оскал. Капитан зашептал отрывок из двадцать шестого псалма.
«Господь – свет мой и спасение мое: кого мне бояться? Господь крепость жизни моей: кого мне страшиться? Если будут наступать на меня злодеи, противники и враги мои, чтобы пожрать плоть мою, то они сами преткнутся и падут…»
Вот Цаплин все ближе…
«…Надейся на Господа, мужайся, и да укрепляется сердце твое, и надейся на Господа!» – с этими словами Голевский ринулся в бой.
Схватка с нечистой силой началась! Сталь ударилась об сталь, да так, что искры посыпались в разные стороны! Заскрежетал, зазвенел смертоносный металл!
Выпад, еще раз выпад!..