– Свет вашей красоты затмевает скромность любого жилища. Я вижу этот восхитительный свет, остальное меня нисколечко не интересует.
– О, вы так любезны…
Он взял ее снова за руку.
– Даже эти драгоценные кольца не могут скрыть ваши изящные и тоже драгоценные пальчики. Посмотрите, как они милы, нежны, чувственны и порой шаловливы и настойчивы. Даже оду можно им посвятить.
Голевский, не отпуская ее руки, принялся любоваться.
– Вам нравятся?
– Весьма…
Он поцеловал ее средний палец. Княжна вздрогнула… Капитан стал перебирать ее пальцы, мягко теребить, нежно поглаживать, целовать – княжна млела, полузакрыв глаза: ей явно доставляла удовольствие эта ласка. Голевский решился поцеловать ее запястье, где кожа значительно чувствительнее. Княжна затаила дыхание. Не отняла руки – Голевский приободрился. Вперед, кавалерия! Он стал покрывать поцелуями ее чудесную бархатную ручку, поднимаясь все выше и выше… Локоток… Предплечье… Плечо…
– Ах, что вы делаете? – притворно возмущалась княжна.
Она была в его власти.
Дыхание княжны становилось все прерывистее. Голевский коснулся ее мягких благоухающих волос, погладил… Медленно провел ладонью по щеке – княжна замерла. Привлек к себе… Его губы трепетно коснулись ее губ и поцеловали, княжна ответила глубоким поцелуем. Таким завораживающим и страстным, что по телу Голевского пробежала дрожь… Ее жаркое дыхание, теплые губы, благоухающая нежная и шелковистая кожа – все это сводило с ума! Желание обладать этой страстной женщиной нарастало в нем с невероятной быстротой. Будто несущаяся с гор снежная лавина, которая грозилась вот-вот накрыть его целиком.
– Какой вы нетерпеливый! – засмеялась полька.
– Мы, гвардейцы, – народ храбрый и настойчивый, – дерзко усмехнулся Голевский. – Атакуем сразу и самым решительным образом. И идем до конца.
– Что вы говорите, капитан…
Он коснулся ее груди, княжна вздохнула и замолчала. Он стал ласкать ее. И вот платье, шурша шелком, сползает с плеч, обнажая упругую ухоженную грудь с сочными вишневыми сосками… На ощупь – гладкая, прохладная, приятная… Развязывая шнуровку платья, он не забывает целовать открытый беззащитный затылок княжны, шею, лопатки…
– Ах, ах… – в сладостном восторге замирает Мария.
И вот платье падает на ковер. За ним следует прозрачная сорочка. На княжне – лишь кружевные белые панталончики чуть ниже колен и бежевые чулки. Голевский слегка удивлен. Надо же, как упростили для него задачу неизвестные портные. Все предусмотрели эти прозорливые швецы. Честь им и хвала! Оказывается, нет никакой необходимости снимать с дамы нижнее белье. У панталон отсутствует шов посредине, и все интимные прелести доступны. Но Голевский хочет ощутить все ее тело целиком. И вот панталончики на полу. Полька остается в одних чулках и туфлях. Вид обнаженной женщины так возбуждает гвардейца, что он уже не выдерживает и бросается к ней. Он атакует! Подхватывает княжну на руки и бросает на белоснежную постель.