— Генерал-лейтенанта звали Антон Петрович, его супругу — Мария — Федоровна. Да — точно! Сына — не помню. Жену сына, невестку Кульчицкого... Постойте! Надя, Надежда! И две внучки, две девочки — Маша и Катя — это точно! А их мать звали... Надежда? Нет!.. Нет не помню, забыл!
Они шли по одной из кладбищенских дорожек. Андрей — медленно, чуть впереди, рассматривая надписи.
— Вот, вот здесь, смотрите, — показал ушедший вперед Аристархов.
Андрей приблизился, встал рядом. На небольшом серого камня кресте была эмалированная дощечка. Чтобы прочесть текст на ней, Андрею пришлось сделать еще шаг вперед. «Генералу русской армии А. П. Кульчицкому, его жене, внучке — родным и любимым, оставшимся навеки в земле русской и памяти моей», — про себя прочитал он. И подпись: «Ирина». И не сдержавшись, воскликнул:
— Ирина! Конечно же Ирина. О ней вспоминала перед смертью Мария Федоровна.
— Вероятно, именно Ирина и поставила этот памятник над общей символической могилой семьи. Ведь все, перечисленные здесь, погибли в России. Видно, что не бедствует наша незнакомка.
— А как вы определили, что она имеет деньги?
— Умозаключения, Андрей Николаевич. И расчет. Кладбище здесь дорогое. И памятник не из дешевых: на это деньги надо иметь. Теперь нам надо только эту Ирину подкараулить...
Они вернулись в сторожку, строя по дороге планы знакомства с Ириной Кульчицкой.
— Почему мы решили, что она живет в Париже? — раздумывал вслух Андрей. — Может, она в Америке живет, а приезжала только могилу посетить. Или платит кому-нибудь, чтобы следили за порядком.
— Ну, батенька, кроме меня, кому она могла бы за такую услугу заплатить? Один я тут работник... А засаду мы, конечно, у могилы устраивать не станем. Записку я ей напишу и на могилке оставлю. От дождя стеклом закрою, и даст бог — отзовется наша незнакомка. Тогда и повстречаетесь...
Андрей заметил, как все медленней стал идти его спутник, как стал останавливаться и хватать глубокими вздохами воздух.
— Что с вами, Христофор Иваныч? Лица на вас нет...
— Да так, дорогой. Сердце прихватывает временами. Постоим — и пройдет. Не беспокойтесь...
Медленно, с остановками дошли они до знакомой «сараюшки», Предлагал Андрей и за доктором сбегать, и самому у больного посидеть, да неуступчив, даже сердит стал Аристархов.
— Помилуйте, голубчик, такое со мной раз десять на дню происходит. Полежу и дальше живу, — привык. Не волнуйтесь и спокойно поезжайте домой. Со мной все в порядке.
Уехал от старика Андрей уже поздно вечером. Действительно, повеселел Аристархов через какое-то время, шутил, бодро бегал по своей «сараюшке», налаживал чай и совсем успокоил Андрея: ерунда, обыкновенный невроз. Уехал Андрей совершенно успокоенным.