А через шесть лет вдруг явился в Москву, пришел на Лубянку и выразил желание сотрудничать с чека, заявив, что готов работать против отца.
Не успели в соответствующих инстанциях провести необходимые проверки и отработать «легенду» для перехода границы, как Абрамов-младший все сделал сам: нанялся матросом на судно, совершавшее рейды между Ленинградом и Гамбургом, в Гамбурге — «сбежал», сел на берлинский поезд и явился к... фон Лампе. Представился ему Николаем Федоровичем Абрамовым, сыном генерала, убежавшим из Советской России, попросил связать с отцом и даже получил от Лампе деньги на дорогу в Софию.
Естественно, он стал работать в РОВСе вместе с отцом. Абрамов-старший очень гордился сыном, сумевшим удрать от комиссаров, его хваткой, умением быстро входить в любую ситуацию. Абрамовы жили на софийской улице Оборище, в небольшом домике с тенистым садом, и хозяйка дома Александра Семеновна была совершенно очарована сыном генерала, счастливо избавившимся от большевиков. И еще более нежные чувства вызывал генеральский сын у дочери хозяйки, молоденькой хрупкой девушки Наташи. Тут расцветала настоящая любовь, которая неминуемо должна была кончиться свадьбой, что и случилось вскоре. Со стороны домик смотрелся как райский уголок. Цветник. Высокий забор, калитка. Деревянные ступеньки на второй, генеральский этаж. «Кабинетный стол», бумаги. На круглом столике рядом — обязательный для всех русских присутственных мест графин и три стакана. В углу — икона с теплящейся рубиновым цветом лампадой. Тут владения казака «Михеича». Он — денщик генерала, посыльный, дворник, охранник и владелец ключей от шкафов и сейфа, комендант здания Воинского Союза.
Картина сложилась совершенно идиллическая. Абрамов-младший законспирировался идеально. Он вызывал недовольство московского начальства лишь тем, что неосмотрительно рвался «в бой». Приходилось сдерживать его, уговаривать не торопиться.
Тем более, что ближайшее окружение генерала Абрамова встретило внезапное появление генеральского сына по-разному. Некоторые считали его по меньшей мере авантюристом. Другие высказывались определенней: «платный красный агент, гэпэушник». Коробила грубость и резкость его суждений, манера говорить обо всем безапелляционно, неумение прислушиваться к чужому мнению.
И в то же время нельзя было не признавать его знание современной жизни Советской России, о которой большинство ровсовцев были осведомлены очень поверхностно, больше из чужих уст, из газет и рассказов очевидцев.
Абрамов-младший о русской жизни знал по собственному опыту, он успел даже поработать в неведомой для многих организации «Осовиахим»...