Вокруг было тихо. Небо затянуло легкой дымкой, – ни звезд, ни луны. Снаружи господствовал полнейший мрак. В квартире он был еще гуще. Сторожил Кирилл недолго. Смотреть было бессмысленно, оставалось полагаться на слух и рассчитывать, что бесшумно передвигаться в такой тьме не сможет никто. Сон мужчины был чуток, рука лежала на автомате. Спал он сидя, привалившись спиной к стене.
Лина проснулась под утро от холода. Конец лета не баловал прежней жарой, за ночь воздух остывал, напоминая о приближающейся осени. Тело сотрясала мелкая дрожь, и поделать с этим девушка ничего не могла. Мышцы застыли, и каждое движение давалось с трудом и с легкой болью.
– Проснулась? – отреагировал на звуки Кирилл. – Вовремя. Делай дела, и пойдем.
– Холодно, – невольно призналась Лина. Ей хотелось согреться в объятиях, однако Кирилл оставался неподвижен.
– Подвигайся. Руками помаши. Должно помочь. Только тихо, мало ли?
Девушке стало обидно от такого равнодушия, однако она почти сразу успокоила себя. Мол, не равнодушный Кирилл, а деликатный, потому и видит в ней в первую очередь человека, боится показаться назойливым. Захотелось намекнуть, что она не против, однако спутник уже поднялся, осторожно выглянул наружу и выдохнул:
– Пора. Нам лучше оказаться подальше отсюда. Да и до твоей площади желательно добраться быстрее. Любая задержка не в нашу пользу.
Возразить было нечего. Времени девушка уже потеряла столько, что шансов встретить своих в районе Преображенки почти не осталось. А может, их не было с самого начала: Лина помнила слова Михаила, что там был бой и отряд понес огромные потери. Уцелел ли кто-нибудь? Но что еще делать и куда идти? В памяти сплошная пустота, никаких других мест и обстоятельств.
Небо за окнами начинало светлеть, однако в доме еще царил мрак. На второй ступеньке Лина споткнулась и обязательно полетела бы вниз, однако успела ухватиться за Кирилла. Впечатление было такое, будто она оперлась на скалу. Мужчина словно и не заметил, что на него кто-то налетел, а продолжал спокойно спускаться дальше.
– Ты лучше иди сама. Чтобы у меня свободы было больше, – в конце пролета заметил Кирилл. – Мало ли что…
Пришлось с некоторым сожалением отцепиться от живой опоры. Лестница все не кончалась, однако глаза немного адаптировались, да и ноги уловили шаг ступеней.
Перед выходом из подъезда Кирилл застыл, напряженно прислушиваясь. Он вновь вооружился пистолетом, а автомат забросил за спину. Ни один звук не нарушал предутреннего покоя. Мужчина шагнул, двумя руками вскинул пистолет и описал оружием полукруг. Стрелять было не в кого. Наверно. На улице все еще было темно, и разглядеть что-либо удавалось с большим трудом. Лишь дома выделялись сгустками мрака, остальное же вполне могло обмануть.