– Это мир Угаага, – решила Лилия.
Игнат поначалу тоже подумал об этом, зная описание «планет-пузырей» в «твёрдом» вакууме, на поверхности которых жили Черви. Точнее, жили они под поверхностью, создавая там своеобразные «пещерно-туннельные» города; вакуумом для них являлся воздух, как для людей – космическая пустота.
Но кратер, в котором они оказались теперь, имел другую природу.
– Рефракция.
– Что?
– Здесь чудовищная рефракция, отчего кажется, будто мы стоим на дне огромной чаши. Ты была на Венере?
– Не довелось.
– Там видишь примерно то же самое, разве что освещённость ландшафтов Венеры намного меньше из-за сплошной облачности.
– Что это за мир?
– Планета массой, почти равной Земле, судя по силе притяжения, с очень плотной атмосферой, температура воздуха – больше трёхсот градусов. Однако на наш экзот не похоже. Во всяком случае, это явно не Великий Океан и даже не Великая Стена.
– Может быть, это всё же тот самый узел пересечения линий метро?
Игнат помолчал, внимательно разглядывая уходящие вверх и теряющие плотность на немыслимой высоте стены чаши.
– Странное место. Такое впечатление, что воздух за стенками кабины кипит.
– Я тоже это чувствую. И ещё здесь пахнет… угрозой.
– Значит, мне не показалось, – признался Игнат. – Когда я первый раз посетил Полюс Недоступности, у меня возникало такое же чувство: что-то старое, угрюмое, злобное, торчит в недрах планеты, как нарыв… А спросить не у кого, куда мы попали.
Лилия перевела взгляд на одного из «паучков», вцепившегося в размытый рефракцией край чаши на высоте десятка, а то и сотни километров.
– Там что-то есть.
– Я тоже обратил внимание. Можем слетать.
– Не потеряемся? Здесь легко заблудиться, везде одинаковые дюны и камни.
– Фил выведет по памяти. В принципе, всё равно заняться больше нечем. Сделаем пару кругов, посмотрим на местные достопримечательности и вернёмся.
– Очень конкретный план, – одобрила Лилия не без иронии.
– Так ведь другого нет, – простодушно сказал Игнат. – Фил, прошвырнись к одному из «пауков» на горизонте. Видишь, там, наверху, чёрные закорючки?
– К какому именно? – уточнил киб-пилот.
– К ближайшему.
– Выполняю.
– Запомни дорогу назад.
Куттер поднялся над россыпью красноватых валунов, среди которых чернела дыра тоннеля, прогрызенного Червями Угаага. Свет, льющийся, казалось, отовсюду, мешал ориентироваться, размывал барханы бесконечной пустыни в оранжево-жёлтое, в крапинку, марево. «Дно чаши» отдалилось и при этом стало глубже.
Аппарат дёрнулся, проваливаясь в воздушную яму.
Игната прижало к Лилии.
– Эй, водила, полегче! – возмутился он.