Она снова посмотрела на него, ее зеленые глаза были чуть более грустные и усталые, чем раньше.
– Я бы хотела в это верить, правда. Но как я могу быть уверенной в наших отношениях, если ты никогда не говоришь, что ты чувствуешь? Ты скорее позволишь мне уйти, чем скажешь, что хочешь, чтобы я осталась. Я не могу всю жизнь угадывать. Мне нужно, чтобы ты начал говорить.
– Ты знаешь, что мне это сложно. Я никогда не умел выражать свои чувства словами. Всю мою жизнь люди уходили и никогда не возвращались. Мои родители всегда были заняты и оставляли меня и моих брата и сестру на попечении нянек, пока я не стал достаточно взрослым для пансионата. Они так заботились о том, чтобы следовать за модой, что меня постоянно переводили из одной школы в другую, более престижную. И я довольно быстро научился держаться от всех на расстоянии.
– Вовсе не все люди собираются тебя покинуть, Кевин.
– Ты же покинула. Ты, конечно, сказала, что могла бы остаться, если бы я попросил, но разве я могу быть в этом уверен? Что, если бы я сказал людям, что я чувствую, а они бы все равно ушли? У меня не очень хорошо получается обращаться со словами. Можно я просто покажу тебе, что я чувствую?
– Еще больше поцелуев, подарков и ресторанов? Это для меня ничего не значит. Я хочу услышать слова.
Он взял ее за руку:
– Я предлагаю тебе кое-что большее. Но сначала, пожалуйста, дай я кое-что тебе покажу.
Он мягко тянул ее за руку, пока она не пошла наконец за ним в сторону недавно отремонтированной комнаты Джареда.
– Ты уже показывал мне комнату Джареда.
– Я знаю. Теперь я хочу показать тебе другую комнату.
Кевин повернул ручку и открыл дверь в комнату, которая раньше была его офисом. Когда он включил свет, то услышал, как Сабина пораженно ахнула.
– Помнишь, в машине я сказал про место, которое тебе точно понравится? Вот оно. Я переделал бывший офис специально для тебя. Студия, где ты можешь работать. Тебе не придется больше делить ее с ребенком или использовать для хранения коробок с подгузниками. Здесь ты можешь делать все, что захочешь.
Сабина вышла из-за его спины в большую комнату. Деревянные полы были заново отполированы. Стены были выкрашены в светлый матово-зеленый, очень близкий к цвету ее глаз.
– Консультант, с которым я работал, сказал, что этот цвет хорошо подходит для художественной студии, поскольку он не будет влиять на цвета твоей работы, а еще отражает достаточно света, особенно в сочетании с кремовым потолком.
Здесь было большое окно, которое пропускало внутрь достаточно естественного света. У стены стоял небольшой кожаный диванчик. У другой стены было несколько шкафов, набитых всеми возможными материалами для рисования. Несколько мольбертов уже стояли с натянутыми холстами, а на стенах висели несколько картин в рамах.