– Похоже, теперь у него все права, – оборвал Дейр. – Он получил право касаться тебя, держать в объятиях. Именно поэтому ты так упорно тренировалась, так яростно боролась за победу? Чтобы завоевать его и делить с ним постель? Неужели твоим разумом и телом правит одна только похоть? Будешь вожделеть его день и ночь и забудешь о своем народе? Предашь нас из-за порочного вожделения?
– Нет! – вскрикнула Джура. – Я не предательница! И вовсе его не вожделею!
Она лгала и сознавала это, но не могла вынести мысли о том, что теряет человека, столько лет бывшего ее другом. Он так часто прятал ее и лгал Талу, что не знает, где она, когда последний сердился на девочку и хотел ее наказать.
– Это он набрасывается на меня. Я не хотела, чтобы он прикасался ко мне.
– Ха! Что ты скажешь сегодня, когда он потащит тебя в постель?
– Я молю Бога о том, чтобы этого не произошло! – твердила Джура.
– И твое желание исполнится, – вмешался Роуан, изнемогая от внезапно нахлынувшего бешенства. Выйдя из тени на лунный свет, он выхватил меч. – А ты, Дейр, умрешь за то, что посмел коснуться моей жены.
Дейр вместо ответа тоже взялся за меч.
– Нет! – завопила Джура, метнувшись к Роуану. – Не трогай его! Я сделаю все, что пожелаешь!
– Мне ничего от тебя не нужно, – бросил Роуан, легко отшвырнув ее в сторону, словно назойливое насекомое. Джура пролетела несколько футов и упала на влажную траву.
Мужчины, хищно пригнувшись, крадучись обходили друг друга. Джура лихорадочно соображала, что делать и как их остановить. Она уже вытащила кинжал, намереваясь встать между ними, но большая рука надавила ей на плечо, и пришлось остаться на месте. Подняв глаза, она увидела Ксанте.
Тот спокойно встал между сражавшимися, лицом к Роуану.
– Ты в полном праве отнять у него жизнь, господин, – объявил он, – но умоляю не делать этого. Сегодня он потерял нареченную, и произошло это неожиданно и при всех.
– Дело не только в этом! – отрезал Роуан. – Прочь с дороги!
– Нет, повелитель, никакой измены не было, – покачал головой Ксанте, не двигаясь с места. – Просто два пылких молодых парня сражаются из-за женщины.
Только сейчас Роуан осознал, что делает. Оправдывает худшие ожидания Фейлана. Ведет себя как потерявший голову англичанин, а не как истинный ланкониец. Любой ценой необходимо взять себя в руки. Шрам на бедре горел и ныл почти так же сильно, как в тот день, когда наставник заклеймил ученика.
Он выпрямился и вложил меч в ножны.
– Ты прав, Ксанте. Дейр, эта женщина – твоя. Я не стану ее принуждать. Бери ее.
С этими словами он направился к тому месту, где оставил коня. Остальные трое не шевелились. Ксанте опомнился первым.