Лабиринт шла так, словно она была в тумане, Тритон вел её за руку, как ребёнка. Заслуживало внимания не только взаимодействие между ними, но и тот факт, что её перчатки, похоже, были сделаны из обычной ткани. Вероятно, она рисковала получить наркотическое опьянение... если только она не обладала иммунитетом. Последствие её способностей? Он поймал мой взгляд, улыбнулся и пожал плечами.
— Она аутист? — предположила я.
Он покачал головой.
— Нет, хотя сначала мы тоже так думали. Кажется, пока её силы не проявились, она была нормальным ребёнком. С тех пор она находится в своём собственном маленьком мире, в той или иной степени. Сейчас ей немного хуже, я думаю, это из-за того, что она увидела, как меня ранили.
— Такое бывает? — спросила я, показывая на свою голову, не в силах придумать необидный и простой способ выразиться.
Он пожал плечами.
— Иногда проявление способностей уродует твоё тело. — он указал на себя хвостом, который ещё держал бумажные пакеты. — Иногда разум. Не повезло, но приходится играть теми картами, что есть.
— Ох, — только и ответила я. Я не была уверена, как нужно реагировать. Во мне поднималась волна холодного, тихого ужаса. Мои силы тоже как-то влияли на мой разум. Я вспомнила, насколько безумной я чувствовала себя, когда обнаружила свои силы, поток кошмарных образов и сигналов от насекомых. Мне до сих пор об этом снились страшные сны. Насколько я была близка к тому, чтобы остаться такой навсегда?
Он улыбнулся:
— Всё нормально. Она действительно любит нас, и мы тоже к ней привязались. У неё бывают моменты просветления, когда она даёт нам знать, что довольна существующим положением вещей. Конечно, у неё бывают и плохие дни, когда она не реагирует на окружающее, но все наши способности имеют свои неприятные побочные эффекты, да?
— Да, — повторила я за ним, хоть мне и не приходило в голову, какой побочный эффект моей силы был бы сравним с таким.
— Думаю, сейчас нас всё устраивает. Эй, Эль? Ты счастлива с тех пор, как мы тебя оттуда забрали?
Лабиринт отчасти сбросила оцепенение и посмотрела на него.
— Да, — усмехнулся Тритон. — Это заметно, потому что теперь творения её силы выглядит намного симпатичнее.
— Здесь мы расстанемся, — он указал на крышку люка.
Лабиринт посмотрела туда, куда он указывал. Мгновение спустя ажурные серебристые линии оплели паутиной крышку люка, разветвляясь словно вены. Там, где линии встретились и разделили дорогу на секции, они поднялись и перевернулись, показав на нижней стороне текстуру белого мрамора. Когда люк оказался окружён достаточно большой площадью кусков белого мрамора, он перевернулся, открывая серебристую изнанку, а затем сдвинулся на невидимом шарнире. Винтовая лестница из мрамора и слоновой кости вела в глубину. Белые стены слабо светились.