«Конечно, отец желает мне счастья, но он обманывается. Я свободен и хочу оставаться таковым! Мисс Мария Бюртель может выходить замуж за кого ей угодно. Пусть выбирает сама, но ручаюсь, что ее мужем никогда не станет Джордж Малькольм».
Приняв это твердое решение, молодой человек несколько успокоился.
«Завтра я дам генеральное сражение», — подумал он, возвращаясь к отцу.
Остальная часть дня прошла совершенно незаметно. В десять часов вечера Джордж, следуя своему обыкновению, вышел в сад и с нетерпением ждал условного сигнала. Темнота окутала аллею и деревья, превратив все вокруг в волшебное великолепие таинственности и тишины.
Согор не приходил.
Молодого человека охватило отчаяние. Ревность подсказывала ему: уж не пришла ли в голову его пассии идея сменить любовника? Он возвратился в свою комнату и бросился на постель. Всю ночь Джордж не спал и только на рассвете, измученный болезнью влюбленных, забылся в тяжелом сне.
Утром его разбудил необыкновенный шум, доносившийся из сада. Это были радостные, возбужденные женские голоса.
Джордж со спокойным любопытством подошел к окну и увидел большой паланкин, остановившийся перед главным входом в дом.
«Наверное, они приехали… Значит, официальное представление произойдет во время завтрака. Неприятная перспектива!» — подумал Джордж.
Однако, позвонив в колокольчик, с помощью Стопа, своего достойного камердинера, он старательно занялся туалетом.
Честный лакей, как уже заметили наши читатели, любил поболтать. Однако долг приличия заставил его молча дожидаться вопросов господина. Наконец, потеряв терпение, он первым начал разговор.
— Вашей чести известна новость?
— О какой новости ты говоришь, Стоп?
— Приехали молодые девушки…
— Ну и что?
— Как что? Если бы вы видели, ваша честь, что происходит на веранде! Все бегают, суетятся, торжествуют! Молодые мисс привезли с собой камеристку… индуску… по имени Скиндия… Не правда ли, смешное имя, ваша честь? Она все время смеется, такая миленькая!
— Уж не пленила ли тебя эта девушка? — спросил Джордж.
— Ах, ваша честь, — отвечал Стоп. — Я оставил свое сердце там, в Англии, в Аусбюри, в руках толстой Кэтти, дочери лесного сторожа, которая бела, как сливки, и красна, как роза! Я поклялся ей в верности и сдержу слово! Впрочем, она так далеко отсюда…
Джордж не сдержал улыбки.
— Э-э-э! — воскликнул он. — И это постоянство?
— Что делать? Плоть слаба, ваша честь: святой и тот грешил по семь раз в день. Однако я намерен оставаться верным Кэтти, если только в недалеком будущем мы отправимся в Англию, чтобы отпраздновать вашу свадьбу.